Политкомментарий октябрь 2005

Десять принципов проекта новой конституции, некоторые из которых представляют исключительный интерес . Такие как разделение понятий «историческое пространство» и «формальные границы»; абсолютность суверенитета; замена представления о многонациональном народе России на представление о многонародной российской нации, открывающая, кажется, возможность разрешить проблему русского национализма; особое положение в государстве трех корпораций(армейский корпус, духовенство, университетско-академическая элита — можно оспаривать предложенную форму этого особого положения, но сама идея представляется весьма перспективной ; и наконец — отказ от принципа верховенства прав человека , утверждение не человека ,а гражданина в качестве носителя прав, что открывает путь вытеснения западного интровертного индивидуализма, индивидуализмом российским , экстравертным— предполагающим коллективную солидарность.

Столетие псевдоконституционализма

Понятие псевдоконституционализм ( или мнимый конституционализм) ввел в свое время М. Вебера, характеризуя российские политические реформы 1905- 1906 года . Из рассуждений Б. Межуева следует, что М. Вебер одним из первых в новейшие времена заговорил о формах скрытого влияния достижений прогресса на общество, связанного с развитием особого вида рациональности ,названной Вебером «инструментальной» и заключающейся в исчезновении из социальной практики « ориентации на конечные цели — то есть на предельные ценности». Внимание все больше концентрируется на чисто технологической ее стороне — на умении выполнять определенные операции. Отсюда усиление роли рациональных бюрократов, действующих «не по наитию, не по личному разумению, а в соответствии с профессиональными знаниями и формальными правилами» , несущих ответственность не за цели деятельности , а исключительно за «адекватность выбранных средств для достижения этих целей» и воплощающим, таким образом, собою ту самую «инструментальную рациональность».

Цели же по Веберу — приоритет политика. Он может не знать как достигнуть цели .но он определенно должен ее иметь. Это самоцелеполагание и отличает политика от рационального бюрократа. Политик ответственен перед обществом или его частью через разделяемые им идеи и признаваемые им ценности. Чиновник ответственен только перед вышестоящим и только в части своей профессиональной компетенцией. Если ответственность чиновника очень конкретна, осязаема, очевидна то есть вполне рациональна, то ответственность политика этих качеств как раз и лишена — она достаточно иррациональна. С этим, как представляется и связанна существующие в реальности формы ответственности политика и чиновник, на которые указывает Б. Межуев. Проваливший свой курс политик должен уйти в отставку, чиновник же оказывается инвариантным относительно смены курса, цели ,ценностей.

Так или приблизительно так можно понять предлагаемую Б. Межуевым интерпретациию веберовских идей . И она , действительно, представляется весьма актуальной .Но Б. Межуев, складывается такое впечатление, все-таки слишком уж энергично прикладывает эту интерпретацию к российской реальности — пытается объяснять последнюю, тогда как веберовские соображения ( как, впрочем, любые из переносимых темпераментной экстраполяцией через целые эпохи) можно использовать только как настраивающий на объяснения комментарий и не более того.

Комментарий к перезахоронению А.Деникина и И. Ильина. О. Кашин ,конечно же, прав - не о каком примирении оно не свидетельствует. Оно ,скорей, выглядит( подается так прессой ) как переопределение итогов гражданской войны.

Изумительно верное — способное устроить всех — решение проблемы предлагает В. Третьяков: захоронить В.И.Ленина в самом Мавзолее.

Любопытнейшая работа. Вдвойне любопытнейшая потому ,что написанная с явно симпатичных автору либеральных позиций она в то же время не по-либеральному национальна. Этот редкостный эффект достигается благодаря тому, что автор не ограничивается либеральными заклинаниями , а исходит в своих рассуждениях из чего-то более глубокого. Во –первых, пусть не прямо, но Т. Гурова дает резкую отрицательную оценку обществу, ничем не ограниченного потребления( используется термин « политика всеобщего благоденствия» ,но сути дела это не меняет.). У автора статьи есть весьма и весьма редко встречающееся сегодня понимание, что сегодняшнее отставание России есть благо для нее (в определенном смысле и при определенных условиях) . Т. Гурова дает совершенно удивительный прогноз на 21 век — человечество будет все больше склоняться к реализации не собственно материальных своих потребностей , а прежде всего идеальных — таких как самореализация. И наконец, именно с Россией связывает она возможные сдвиги в мире:

«Это мы на холме, и весь мир смотрит на нас. Справится ли огромная холодная пустынная страна с тем, чтобы стать современной, динамичной, адекватной уже постглобальной эпохе? Сможет ли она при этом сохранить свои имперские функции контроля над прилежащими территориями? Сможет ли своим личным примером вернуть западной цивилизации право на ясную национальную идентичность?»

Путин принципиально и сознательно не желает "ломать" под себя Конституцию

На редкость доброжелательная и объективная статья.

«Надо признать, что Путин - это редчайшая кадровая удачи России. Это тот случай, когда стране в буквальном смысле просто повезло». Это, пожалуй, основной тезис автора , и он его очень обстоятельно развертывает.

Несомненный интерес представляет и характеристика В. Путина как системного человека:

«Владимир Путин обладает очень ценным качеством, которое, увы, пока не свойственно российской политической элите - он "системный человек". Об этой важнейшей черте Владимира Путина мне рассказали мои хорошие знакомые, которые в настоящее время проживают в Кишиневе. Они определенное, достаточно продолжительное, время работали вместе с Владимиром Путиным в Германии, в городе Дрездене, в той же государственной структуре, что и он сам, были его коллегами, соседями и добрыми друзьями его семьи. На мой вопрос, что же им особенно запомнилось в Путине, они ответили: он честный, принципиальный, работоспособный, ответственный, а главное - системный человек, причём системный абсолютно во всем.

Действительно, Владимир Путин, в отличие от многих своих предшественников во власти в СССР и в России, не просто "исполняет роль президента", а с полной самоотдачей и высочайшей ответственностью работает главой государства».

- «Чтобы государство было устойчивым, должны существовать люди, чей статус высок и независим от капризов действующего правителя»

- «Заслуженные люди должны превращаться в аристократию. Это хорошо понимали в Российской империи, где чиновник мог дослужиться до личного, а затем до потомственного дворянства»

- «Герои войн должны обладать правом не на бесплатную стрижку в парикмахерской … а правом голоса в моральных и этических вопросах».

Это все крайне актуально и целесообразно для сегодняшней России, несколько усомнившейся в роли идеального для человека и государства. И у автора есть совершенно конкретные предложения— начать со статуса государственных наград ( отказаться хотя бы от таких нелепиц как заслуги перед отечеством четвертой степени свежести — похоже это придумал вовсе не дурак , а очень большой ненавистник России). Он предлагает учредить награды типа Ордена почетного легиона или нашего Георгиевского креста.

« К сожалению, пока власти старательно профанируют все, что связано с "производством" лучших людей. В Советском Союзе звание маршала присваивалось только после того, как на присвоение давали согласие все живущие маршалы. Таким образом, неофит принимался в узкий круг, своего рода клуб. Точно так же обстояли дела в Российской империи. Николай II был очень доволен, когда смог возложить на себя Георгиевский крест. Сделать он это смог лишь по протекции генерала Иванова, который замолвил за монарха словечко перед думой георгиевских кавалеров. В противном случае даже самодержавный монарх не смог бы наградить себя Георгиевским крестом.

Подобная автономия от государства есть один из признаков аристократического статуса, ибо аристократ должен быть признан и государством, и своим кругом. Ежели в раздаче аристократических рангов будет царить лишь государственный произвол, то ничего не получится, как мы уже видели на примере Общественной палаты. Обыватель будет просто разевать рот и спрашивать: "Кто эти люди?". Ибо, принимая новичков в свой состав, аристократическая корпорация не только допускает их в свой круг, но и ручается за них перед обществом. Ручается за то, что "боярин такой-то" достоин нести высокое звание боярина».

Мне представляется ,что уже сегодня эта, предложенная В. Ивановым оценка событий октября 1993 года, является полностью адекватной.

«Я считал и считаю Ельцина деструктивной фигурой. Он лично повинен во множестве бед 1990-х гг. Но осенью 1993 г. ЕБН был "меньшим злом". Сохранение и относительное укрепление его президентства, несмотря на всю ошибочность и вредность либерального проекта, как теперь уже доказано историей, позволило стране уцелеть. Да, пришлось претерпеть изрядные мерзости. Но приход к власти Руцкого, Хасбулатова и пр., деятелей, еще более слабых, чем Ельцин, обрек бы Россию на куда большие унижения и разрушения. Легко представить себе раскол победителей, попытки "демократов" воспользоваться этим и взять реванш, новые митинги и столкновения. Появились бы всякие "третьи силы", какие-нибудь опереточные претенденты в диктаторы с бандитскими свитами, начали бы отделяться национальные республики, а за ними и русские регионы, вместо одной Чечни мы бы получили пять-шесть. Так до настоящей гражданской войны дошло бы. Естественно, зазвучали бы призывы установить над Россией международный протекторат… Тем, кто во все это не верит, лучше внимательно поизучать историю крушения Российской Империи.»

Подобная оценка еще 5-7 лет назад мгновенно бы была удостоена самой уничижительной оценки — « какая чушь». К сегодняшнему дню она уже достигла ранга «в этом что-то есть» . Еще десяток лет и одолеет вершину — «кому это неизвестно».

Б. Ельцину тогда плохую услугу оказала его самая сильная , наверное, страсть — склонность к внешним , чисто карнавальным эффектам. Если выходить из партии, то непременно на съезде. Если подписывать какой-нибудь указ ,то непременно публично. Вот и тогда палить по парламенту боевыми и поджигать его не было никакой необходимости. Пара-тройка холостых или, в крайнем случае, один боевой по какой-нибудь трубе на крыше, и «сладкая парочка» бежала бы — может быть даже в традиционных для России женских нарядах.

Газпром растет а вместе с ним и влияние России

Портал ИНОСМИ редко публикует относительно доброжелательные материалы о России. Но, видимо, наконец начинают проступать такие очевидные вещи в политики президента Путина , что не замечать их становится попросту невозможно.

«Медленно, но верно Путин строит государственный энергетический концерн, имеющий влияние в мире. Менее, чем за два года Путину удалось ренационализировать значительную часть нефтегазового сектора страны, в котором доминировали олигархи, хотя в то же время он открыл беспрецедентные возможности для иностранных инвестиций».

«По оценкам российского информационного агентства РИА 'Новости', в настоящее время под контролем государства находится 57,4% энергетического сектора»

Но самое интересное заключается в том, что курс президента Путина является концептуальным. Сообщается, что еще с конца 1990-х существует его докторская диссертация, где «Путин изложил свое видение экономики, основанной на природных ресурсах, при которой 'финансово-промышленные корпорации' достаточно сильные для того, чтобы 'конкурировать на равных с транснациональными корпорациями Запада' будут эксплуатировать российские природные богатства, а вместе с тем обеспечивать социальные гарантии и защищать международные позиции российского государства» ,где
«он пришел к выводу, что оптимальным решением была бы смешанная - государственная и частная - собственность под контролем государства».

Митрополит Кирилл

Универсальное и самобытное в концепции прав человека

По существу Митрополит Кирилл в этом выступлении солидаризуется с одним из 10 принципов, сформулированных М. Ремизовым. Речь идет об отказе от верховенства принципа прав человека. Правильнее вести речь, конечно же, не солидарности, а о попытке обоснования этого отказа с позиций православного христианства.

М. Кирилл предлагает различать универсальное и вариативное в концепции прав человека. К универсальному он относит «утверждение, что достоинство человека являются важной ценностью, которая должна защищаться обществом и государством» Сюда же относится ценность свободы, являющейся «условием реализации достоинства человека» .

«Понимание этих ценностей и способы реализации этого понимания» отнесены к вариативному, к которому, получается, тяготеет все-таки и свобода, поскольку она не признается в качестве единственного условия. Эта неединственность и становится предметом особого внимания.

По мнению м. Кирилла проблема свободы стала актуальной ,когда «христианство приобрело статус государственной религии в Римской империи»., поскольку до этого христианские мыслители признавали ( добавим, в полном соответствии с Евангелием) лишь добровольное обращение к Христу . Огосударствление христианства способствовало постепенному признанию, что «Господь позволяет использовать даже некоторую степень принуждения над человеком ради его спасения». Эта тенденция особо сильно проявилась на Западе(идея папства, инквизиция ) « Подобной институализации механизмов принуждения в делах веры на Востоке никогда не было или, по крайней мере, в таких хорошо разработанных формах. Наоборот, на православном Востоке сохранялось понимание необходимости добровольности в принятии веры».

Поскольку же « христианство ассоциировалось с Католической Церковью, идея свободы преимущественно оформлялась вне традиционного христианства и во многом как антиклерикальное и антихристианское движение. Более того, идеи прав человека кристаллизовались без какой-либо привязки к определенным нравственным нормам» ( без жесткой связи с идеей ответственности). То есть , характерное для западного христианства подавление евангельского принципа добровольности веры имело своим следствием чисто механическое ,ускоренное освобождение от гнета несвободы, в результате чего и произошла абсолютизация прав человека — утрата связи последних с ответственностью и нравственными принципами. Восточная Церковь также не избежала деформаций— петровские реформы превратили постепенно и восточную Церковь в «бюрократический инструмент»— существенно потеснив исконную православную идею — идею соборности. Судя по всему, именно с этой идеей м. Кирилл и связывает нравственное начало в проблеме реализации человеческого достоинства. Эта идея, по мнению м. Кирилла, возвращается в российское сознание, и « вклад России в развитие прав человека может состоять в утверждении баланса между свободой личности и соборностью общества»

Константин Помренин

Наш Основной закон никуда не годится

http://www.apn.ru/?chapter_name=impres&data_id=485&do=view_single

Любопытные критические комментарии к ныне действующей конституции РОССИИ. Одни удачные — другие не очень, но на требовательный лад настраивают несомненно.

Оказывается .что одно из основополагающих положений конституции—«Россия есть демократическое федеративное правовое государство с республиканской формой правления"— насквозь противоречиво, поскольку

"Республика — это такая система устройства власти, где правят лучшие. Демократия, — система власти, где правят "все", т.е. анонимный "народ".

И именно из этого противоречия вытекает так остро ощущаемый недостаток российского бытия: ничтожная степень ответственности власти —"Конституция 1993-го" не задаёт главную норму — норму ответственности власти перед гражданами. Она, напротив, задаёт норму безответственности, утверждая, что государством управляет абстрактный народ.

И далее— очень резко, очень неконституционно, но по существу—верно, и нужно только найти подходящую юридическую форму для этой жесткой мысли:

«Какой смысл задавать власти "планку" ответственности перед обществом, если у граждан нет возможности потребовать соблюдения обещанного? Или дайте право свергать зажравшихся правителей, или не обещайте гражданам манны небесной»

Федор Гиренок

Эйдос русской империи

У меня не сложилось впечатление, что основные идеи доктора философских наук Ф. Гиренка хорошо обоснованы— первая треть статьи не звучит убедительно. Но следующие далее констатации фиксируют что-то столь адекватное нашей сущности , что их хочется принять. Между прочим, достаточно часто встречающаяся ситуация — не понимаешь почему, но соглашаешься практически полностью.

« Русские никогда не были нацией, никогда не ставили перед собой и не решали национальных задач. Мы не умеем этого делать. Для этого у нас нет национального самосознания.

Русские всегда были и будут идеей. Тем, чего нет, что невозможно осуществить. Мы всегда существовали в невозможности своего существования….. Конечно, глупо искать какую-то содержательную русскую идею. .. А у нас ее нет. Если бы она у нас была, то мы бы ею владели, как владеют вещью. И овладев, стали бы нацией. Наша идея - это мы сами в невозможности нашего национального существования. Мы необратимо имперский народ. Быть для нас - значит быть империей.»

«Поскольку мы не нация, постольку мы всегда решаем наднациональные задачи. Если бы мы решали задачи нашего национального существования, то мы бы занялись удобствами жизни, комфортом существования. Т.е. мы построили бы цивилизацию. Но так как мы решаем наднациональные задачи, мы принуждены быть бедными при всем нашем богатстве. В любой момент жизни нам нужно во что-то верить. Нам нужна идеология. Имперскость нашего существования вынуждает нас постоянно обновлять государство, а не цивилизацию повседневной жизни.»

« У русских нет воли к власти. ..Для того чтобы у русских появилась воля к власти, к земному, нужно чтобы мы стали автономными индивидами. Чтобы мы перестали служить, научившись вращаться вокруг своего Я. Чтобы создать такое вращение, нужно когда-то убить Бога. А также нам нужно еще и отказаться от души. Ведь пока у нас есть душа, а не сознание, мы все время будем делать не то, что нам выгодно, а то, что нам хочется. И в нас будет жить Бог, ибо он живет этим нашим хотением».

«Русские существуют без воли к власти потому, что наше Я смещено из центра. Незамкнутость существования со смещенным из центра Я делает нас соборными, т.е. беззащитными в столкновении с автономными личностями. Империя - это защита незащищенного соборного человека в момент его столкновения с автономным волевым началом. Тяготы существования соборного человека русская империя возлагает на государство и на Церковь. Забвение государством своего имперского назначения ставит русского человека на грань вымирания. Всякие попытки поставить соборную личность выше собора разрушают и личность, и собор».

«Почему русские не нация? Почему мы не можем обойтись без имперского костыля?… Потому что у нас, у русских, бытие - это быт. В Европе быт больше, чем ничто, но меньше, чем бытие. В Европе бытие за пределами быта. Запредельность бытия делает возможной трансгрессию быта…Поскольку русские превратили бытие в быт, постольку эта превращенность накладывает запрет на трансгрессию быта. И, следовательно, на возможность быть нацией…. Нацией может стать только тот народ, каждый элемент которого заставляет жизнь вращаться вокруг своего Я…Смещение Я из центра делает оправданной имперскую идею служения. Все это говорит о том, что Россия не может быть без русских. Без русских она станет Евразией. Пространственным понятием. Лесом и степью, которые может заселить кто угодно.»

В этой последовательности тезисов с поразительной точностью и глубиной охарактеризована уникальность русского — экстравертного — индивидуализма. С его Я , смещенным из центра, с его разомкнутостью на мир , с его идеей служения ,с его неизбывным предстоянием перед идеальным.

Давид Буянер

Турецкий марш

http://www.russ.ru/comments/100402195?user_session=272be6806eb133a0e1659b287f04f621

Пытаясь разобраться в существующем и очень упорном нежелании Турции признавать факт геноцида армян в 1915 – 1917 года , автор приходит к выводу . что это связано с исключительным единодушием турок в этом вопросе .которое в свою очередь определяется тем , что именно истреб а ление армян было положено в основу формирования турецкого национального государства —«проснулся древний племенной инстинкт, дремавший полтысячи лет под спудом антинационального, религиозно-государственного "османского" сознания». Он проводит параллель (вполне убедительно выглядящую) с рождением Третьего рейха—«Отказ от традиционной, "обанкротившейся" и к тому же заимствованной религии и культуры - вот то, что наряду с геноцидом нацменьшинств объединяет националистические движения двух столь несхожих стран, как Германия и Турция».

Столь же убедительно звучат и претензии автора к «свободному миру»:

«На сегодняшний день очевидно, что, несмотря на изменившиеся реалии, уровень цинизма "свободного мира" позволяет смело заключить эти слова в кавычки: проливая потоки пресных слез по жертвам еврейской катастрофы и зачастую теряя при этом чувство элементарного такта по отношению к нееврейским жертвам тех же палачей, лидеры западных держав упорно и отнюдь не случайно избегают слова "геноцид" применительно к катастрофе армянской. Не желая задевать своего ценнейшего союзника на Ближнем Востоке и предавая тем самым память сотен тысяч зарезанных, распятых, сожженных заживо и уморенных голодом и жаждой армян, они продолжают поддерживать, прямо или косвенно, национальные движения в бывшем Советском Союзе и Югославии, то есть именно там, где вероятность стихийного перерастания подобных движений в геноцид особенно высока».

И отнюдь не кажется столь уж большим перебором эта осторожная экстраполяция на современную ситуацию в России. Такие предостережения заслуживают самого серьезного внимания.

… «Если не хочешь большой крови - нельзя пытаться лишить народа его прошлого, каким бы оно ни было. Попытавшись "забыть" османский период турецкой истории и все, с ним связанное, младотурки уничтожили пусть несправедливую, во многом порочную и жестокую, но все же действовавшую систему сосуществования народов многонациональной империи. Предав анафеме христианские ценности, нацисты заставили мир вспомнить германцев времен викингов (правда, вооруженные отнюдь не средневековой техникой). Если в сегодняшней России либеральный, свободомыслящий, безусловно, секулярный и космополитический интеллигент попытается развенчать Победу, и без того порядком оплеванную, под тем парадоксальным с точки зрения нормальной человеческой логики предлогом, что досталась она слишком дорогой ценой, - он имеет все шансы в этом преуспеть. Только пусть потом не удивляется, если толпа, вдохновленная какой-нибудь свежей национальной идеей и "смеясь расставшаяся со своим прошлым", вздумает украсить улицы крестами с распятыми детьми - на манер младотурок.»

Вот первое впечатление : статья А. Казина относится к тому достаточно редкому классу работ, авторы которых позволяют себе роскошь задуматься над проблемой Россия- Запад. Не только воспроизводить те или иные западнические или славянофильские максимы , а именно задуматься.

Он,например, охотно допускает, что Запад всего лишь один из вариантов христианской цивилизации, а вовсе не безусловная ее вершина. Поэтому с легкостью поддерживает мысль И. Валлерстайна ,что нынешний «мир капитализма» больше 50-ти лет не проживет. Ему понятен основной «просчет» Запада — «в отличие от Востока, Запад свел вечность ко времени, сущностные ценности - к инструментальным, соборность - к индивидуализму. Бесспорным достижением европейской цивилизации стал суверенный индивид как субъект права и культуры, однако утрата таким субъектом субстанционального (классического) духовного содержания привела его к опасным нравственно-эстетическим опытам со свободой»

А Казин не ссылается в начальной части своей статьи на А. Панарина , но, судя по всему , исходит в своих установочных суждениях из тех же принципов. Это чувствуется, например, здесь: «Нравственный предел западной культуры (неразличение добра и зла) сегодня близок так же, как и экологический предел природы Дальнейшая прогрессивная динамика Запада возможна только за счет глобального информационного, а затем и государственного подчинения всего не-Запада стратегиям "открытого общества", что крайне опасно для всего мира»

Есть у него и понимание ,что Россия — особа и « никогда не принадлежала ни Востоку, ни Западу» ,что « демократия западного либерального типа в России - образование искусственное, и потому обречена на неудачу. Подобную функциональную, машинообразную власть в России никто не будет уважать, люди не станут исполнять ее законов» .

Он допускает,наконец, что «быть может, Россия вообще не способна к республиканскому строю» ,что «наилучшей общественной формацией для России является православная народная (соборная) монархия с открытым сословно-корпоративным устройством государства и широким народоправием земли (земщина). Только такое социальное устройство, в принципе, в состоянии справиться с антиномичностью русского душевного строя, где истина, собственность, власть постоянно располагаются на рубеже света и тьмы, "правого" и "левого" …»

Столь же ортодоксально звучит и следующее допущение (предположение?.. прогноз?) : «русская цивилизация требует иной формулы, чем американская или китайская, и потому нынешняя (уже вторая) попытка построить капитализм (банкократию) на православно-эсхатологической почве России может привести лишь к всеобщей цинизации ее жизни, что чревато серьезной опасностью для как для Севера, так и для Юга» , хотя это суждение(в отличие от предыдущего) значительно легче принять в качестве вполне адекватного российской реальности.

К сожалению, эти установочные оценки и соображения в практическом плане у А.Казина совершенно не срабатывают и, когда дело доходит до концепции действий и мер, начинаются знакомые аж с середины 19-го века перепевы. И получается, что он ,увы, не из начала 21-го века вглядывается в Россию с учетом лучших достижений российской мысли всех предыдущих( в том числе и 19- то ) веков, а прищуривается на современную Россию все-таки из века 19-го.. Вторая половина статьи А.Казина делает этот вывод неизбежным..

Десять заповедей нового строя