2006     28    сентября 

В.  Малявин     Глубина русской глубинки

http://www.russ.ru/people/127546540?user_session=771e157a050980e1cf56072050f406af

«А русские всегда видели свою будущую родину вне обжитого ими пространства и упорно шли на Восток. Опять-таки не потому, что на Запад не пускали. Когда надо было, доходили и до Берлина, и до Парижа. Просто есть в русских непреодолимая внутренняя граница, не позволяющая им срастись с Европой, и чем больше для них благодаря их ненасытному любопытству к миру (ибо русский призван стоять вне всякого установленного мира) европейство предстает достижимым и понятным, тем сильнее Европа отторгается ими»

  «Очевидный факт, что со времен славянофилов самые европейски образованные люди в России были и самые антиевропейски настроенные»

  Это  очень тонкое замечание.  Недостаточная,  формальная  образованность ,  азиатчина, грубо говоря, таится, следовательно, за нашим  супер-либерализмом,   за  этим    стремлением во  что бы  то ни  стало, любыми средствами   просочиться —  втолкнуть  Россию  в Европу .

  «Безграничный, немереный простор русской земли заставляет ее обитателей жить по своему пределу, на пределе всего, толкает их на крайности. Русские все рвут на себе рубаху, рвутся к какой-то неведомой другой России и в этом порыве открывают в себе внутреннее пространство своей идентичности, родную глубину своей жизни. Этот разрыв в русском миропонимании или, если угодно, парадокс выхода в себя пронизал весь общественный уклад России и всю русскую государственность. Он предопределил неустранимый разрыв между Царством и Землей в русском политическом строении, взаимную непроницаемость государства и общественности, публичного и личного в русской вне-мирности, вечно требующей смирения, умения жить с-миром-в-мире.»

«Необъятность России не держит себя, непрерывно изливается в нечто иное себе. Сибирь же - самая просторная и самая неоформленная, а потому и самая потаенная земля в России, ее подлинное средоточие, квинтэссенция ее духа. Заповедное место, сталкивающее с незапамятным. Петроглифы и арийские поселения, столбовые версты каменных баб, шаманские неистовства и грезы первопроходцев - все это спрессовано здесь в один фантасмагорический метакультурный слой, торчит из почвы клоками забытого прошлого, бередит душу, влечет бесцельно мысль. Но по той же причине нет нужды переносить туда столицу России, ее формальный центр. Пусть Сибирь останется лежать в своей недостижимой очевидности, пусть теряется она в своих необозримых далях, питая мечты о вовек отсутствующей, но такой любимой, одной-единственной родине.» 

  «История призывает нас к подвигу смирения, доселе невиданному. Она требует примирить царское и советское, имперское и народное, красное, белое и зеленое. И та перспектива, та глубина понимания, в которых становится возможным такое примирение, могут быть только глобальными по своим масштабам и замыслу или, точнее, постглобальными. Ибо Россия есть "мир миров" (М. Гефтер), и, следовательно, ее удел - внемирность.»

  «Какое значение имеет эта глубина укромности русской жизни для поиска русской идентичности? Отмечу два обстоятельства, сославшись вначале на известный мне пример Японии, хоть она нам не указ. Там с 70-х годов прошлого века развернулось движение за "новое открытие Японии", инспирированное железнодорожными корпорациями (движение это имело, конечно, коммерческую подоплеку). Рядовому японцу предлагалось сесть в поезд и сойти на случайно выбранном полустанке, чтобы столкнуться с реальной до последних мелочей Японией. Дело кончилось, как мне уже доводилось писать, фабрикацией в соответствии с законами модельного шика нового образа Японии или, скорее, "японской мечты" - образа медийного по своей социальной природе и экзотического по содержанию, взывающего не столько к исторической памяти, сколько к воображению. Поучительный опыт. Он предостерегает от поиска "объективных" образов идентичности, коими питаются идеологии. Второе обстоятельство касается упомянутого выше разрыва между внутренним и внешним измерениями русской жизни, обусловившего необычайно высокую степень взаимной отчужденности между властью и народом. Этот разрыв заполняется, по слову одного духовного лица, "бесовщиной", и я бы уточнил в свете сегодняшнего дня: бесовщиной пиара. Имея перед глазами пример Японии, можно уверенно предсказать, что борьба за русскую идентичность будет вестись средствами масс-медиа в "срединной" области воображения, которое, как известно, посредует между внутренним и внешним, идеальным и материальным в человеческом бытии. Но есть надежда, что победа достанется не "мультимедийным" манипуляторам, а мастерам трезвения ума, которое, может быть и неожиданно, откроет нам, что в самом деле нет ничего восхитительнее действительности.»  

С. Черняховский .Либерализм, коммунизм, протолиберализм

http://www.apn.ru/publications/article10379.htm

               ОТЛИЧНАЯ    СТАТЬЯ!!!

  «Сегодня дискредитированы … практически все имена политических течений и мировых идеологий. Первым оказалось дискредитированы имена “социализм” и “коммунизм”, затем “либерализм”, “демократия” и “демократ”. Сегодня мы приближаемся уже к дискредитации имен “консерватизм” и “патриот”. Не говоря уже о “национализме”, который после соединения его с практикой национал-социализма, то есть его исторического воплощения XX века, навсегда будет восприниматься в России как бранное и неприличное слово…»

  «И в этом отношении мы сталкиваемся со значительно большей опасностью цивилизационного порядка, характерной для общей энтропийной эрозии постмодернизма: разрушением смыслов и обесцениванием имен как таковых. В результате мы получаем поле, в котором смыслов нет в принципе, а имена — ничего не значат, поскольку каждый в сугубо ситуативных целях может присвоить себе любое из них, не отвечая за соответствие данного имени исходному его смыслу.»

   «Перевороты, осуществляемые на рубеже 1980–1990-х годов в Восточной Европе, и направленные на свержение социалистических режимов, действительно осуществлялись под знаменами либерализма. Но уже достаточно давно исследователями подмечено, что осуществлявшие их силы не были либеральными, не имели не только представления о ценностях либерализма как такового, но и не обладали демократическим измерением, поскольку и знамена либерализма, и демократические процедуры они лишь использовали для борьбы со своим противником — коммунизмом, одновременно в жертву своей борьбе принося сами ценности либерализма».

«Это явление польским политологом Ежи Шацким было достаточно детально проанализировано и получило от него имя “протолиберализма”.

В чем его сущность? В том, что, по тем или иным причинам не принимая идеологию коммунизма и социалистическое общественное устройство, они весь смысл своей деятельности сводили к разрушению последних. В той степени, в какой лозунги либерализма, идеи демократии, прав человека, свобод и т.п. могли быть использованы для атаки на данные устройства, — они использовались. В той степени, в какой они могли обеспечить благожелательное отношение стран-конкурентов, заинтересованных в ослаблении восточных соседей, — они использовались тем более. Но сами базовые ценности и постулаты либерализма при этом — не понимались, и не реализовывались.

Грубо говоря, вот в чем отличие либерализма и протолиберализма по отношению к тому же коммунизму: либерализм выступает против коммунизма тогда, когда полагает (верно или ошибочно — в данном случае не имеет значения), что коммунизм ущемляет свободу человека, его естественные права и нормы демократии. В ситуации, когда либерализму приходится сталкиваться с той же, но более реальной угрозой, исходящей со стороны консерватизма, авторитаризма, фашизма и т.д. — настоящий либерал всегда предпочитает союз с коммунистами против этой реальной угрозы.

Протолиберализм выступает против коммунизма всегда, поскольку сущность его не в борьбе за свободу, а в борьбе против коммунизма, антикоммунизм — его истинное и сущностное родовое имя. Поэтому ради борьбы с коммунизмом он всегда готов принести в жертву ей ту же свободу и демократию, и если видит на политическом поле консерватора или фашиста, то видит не общего с коммунизмом врага, а союзника, и спешит к нему за поддержкой, забывая обо всех своих свободолюбивых лозунгах.

Во многом это происходит потому, что базовые ценности либерализма и коммунизма — общие. Их, в конечном счете, три: свобода, разум, собственность. Человек рожден свободным, он наделен разумом, чтобы с пользой распорядится своей свободой, но он не сможет ей воспользоваться на деле, если будет лишен собственности.»

«Либерализм дал миру три исторические воплощения: классический либерализм, имевший названную аксиологию (свобода, разум, собственность), политическую доктрину демократии, разделения властей, контроля гражданского общества за государством и экономическую доктрину смитовского рынка: минимум государственного вмешательства, свободная конкуренция, невидимая рука и т.п.»

  «Проклинаемые ныне в России Чубайс и Гайдар, как и их экономические авантюры, никакого отношения ни к одному из видов либерализма никогда не имели.

Они не были классическими либералами: принимая на словах экономическую доктрину Смита, они сразу и прочно отбросили в сторону, во-первых, либеральную аксиологию (свобода, разум, собственность), поскольку строили экономическую концепцию не на том, чтобы дать людям собственность (к чему, например, призывал Явлинский), а к тому, чтобы создать механизмы ее сосредоточения у немногих. Сама идея “создания класса собственников” предполагала, что у некой меньшей части собственность должна появиться за счет ее изъятия у большинства. Во-вторых, они отбросили и либеральную политическую доктрину демократии, поскольку заведомо исходили из того, что не народ, не большинство как источник власти должны направлять курс власти, а некое “просвещенное меньшинство”, соответственно, изначально принимая, что большинство — неразумно и осознать свою выгоду не в состоянии по определению.

Тем более не были и “новыми либералами”, поскольку, как мы видели, данное воплощение либерализма предполагает ограничение рыночных отношений государственным регулированием и создание системы социальных гарантий для общества.

Соответственно, они не были “неолибералами”, которыми их по совсем нелепому недоразумению называет оппозиционная публицистика, поскольку не вели речь ни о либеральной демократии, т.е. воле большинства с гарантиями для меньшинства, ни о том же государственном регулировании, ни тем более, об ответственности, совести и сочувствии.

Легче всего сказать, что они были вполне безыдейными авантюристами, которые той или иной красивой терминологией прикрыли ряд экономических авантюр, направленных на откровенное разграбление экономики. Но, все-таки, это не исключает определения их идеологического типажа.

Представляется, что ближе всего данная политическая тенденция была к “новому консерватизму”, не к “неоконсерватизму” с его ориентацией на ценностный традиционализм, а именно к фридмановскому консерватизму — сухому, рационализированному, вполне авторитарному, не апеллирующему к моральным ценностям. Хотя в более точном, не модельном, а ситуативном определении — это классический пример протолиберализма, то есть спекуляции на лозунгах либерализма в целях борьбы с коммунизмом при одновременном отказе от базовых либеральных ценностей.»

«Быть либералом сегодня в России значит не звать к рынку, а требовать в экономике введения государственного регулирования и контроля за ценами, а в политике — гарантий политической деятельности оппозиции, предоставления ей эфирного времени, сопоставимого с временем, которое имеет власть, либерализации партийного и выборного законодательства, ограничения вмешательства государства в жизнь гражданского общества, создания независимого суда и ответственного перед парламентом правительства. В социальной сфере необходимо требовать гарантий бесплатного образования и здравоохранения, реализации права на труд в соответствии с интересами личности, повышения оплаты труда до уровня европейских стран, установления размера пенсий на уровне средней заработной платы по стране. В сфере морали — добиваться утверждения норм ответственности граждан и власти перед обществом, признавать совесть непременным атрибутом социального, экономического и политического действия, утверждать сочувствие к страданиям как норму общественной жизни.»

           Из  политдневника  Виталия  Третьякова:

  Бурно  перестраивающиеся  «Московские  новости» —  объем  газеты  вырос  на   50 процентов, штат сотрудников удвоился —  обзавелся   дневником главного  редактора.  Вот  несколько его  хлестких  комментариев :

—Неакадемия ненаук http://www.mn.ru/issue.php?2006-34-71

  (о  переносе  выборов   в  АН)

  —Поможем Нургалиеву! http://www.mn.ru/issue.php?2006-34-70

( Для наведения порядка  на  дорогах  предложен   набор   свирепых мер  )

—­Приднестровский референдум и воссоединение России

        http://mn.ru/issue.php?2006-35-69

  «Все очевидно, кроме трех вещей:

1. Почему США и ЕС решают судьбы народов, не находящихся ни на территории США, ни в ЕС? Неужели непонятно, что рано или поздно кто-то захочет решить и их, США и ЕС, судьбу по той же схеме?

2. Решится ли Москва после приднестровского референдума (или после референдума в Южной Осетии) начать процесс признания этих государств. Уверен, что пора и что найдется несколько стран, которые для начала присоединяться к этому процессу.

3. Зачем Россия продолжает оставаться членом ОБСЕ, да еще и поддерживает финансово эту на 80 процентов антироссийскую структуру? Какая польза России от ОБСЕ? Хоть раз за последние годы ОБСЕ сделала хоть одно заявление если и не в пользу России, то хотя бы не против России по вопросам, которые затрагивают интересы России? Что делают в ОБСЕ российские представители? Хотя бы один значимый пост им там предоставлен?

Будь я членом Думы, потребовал бы вызвать в Думу министра иностранных дел Сергея Лаврова с отчетом о деятельности ОБСЕ и обзором причин продолжения нашего членства в этой организации.»

  В. Милитарев . Московский беспредел

http://www.apn.ru/opinions/article10381.htm

  Очень  жестко  и очень по  существу о жилищной  политике   московского градоначальника.  И  не  только.

  С.  Черняховский Референдум о доверии России

http://www.apn.ru/publications/article10395.htm

«Прежде всего, приднестровский референдум — это не вопрос о самоопределении республики. И не вопрос о ее признании.

Это вопрос о доверии России. О доверии со стороны ее граждан, проживающих в ПМР. О доверии к ней в Абхазии и Южной Осетии. О доверии к ней русскоязычного населения во всех республиках СССР. О доверии к ней и всего остального населения этих республик.»

«На современной Российской Федерации лежит огромная историческая вина. Вина за бредовую декларацию о государственном суверенитете от июня 1990 г., которую, кстати, навязали тогда вовсе не «либералы и космополиты» — а вполне правоверные «русские патриоты» .За антиконституционное решение неконституционного «Госсовета СССР» о признании «независимости» Прибалтики. Вина за Беловежье. За то как в 1991–1992 гг. были брошены на произвол судьбы народы страны, только что проголосовавшие за ее сохранение. За практическое безразличие к пророссийским массам, оказавшимся в ряде республик под властью взбесившихся сепаратистов. За зачем-то подаренный в 1992 г. Украине Крым.»

«…Ннельзя уважать страну, которая сдает конкурентам свою территорию и бросает на произвол судьбы не только отдельных соотечественников, но миллионы, считающих себя ее гражданами и желающих жить в ее составе. Вину надо искупать.»

«Референдум в Приднестровье — это не просьба о признании, обращенная к мировому сообществу. Последнему — все равно. Оно признает тех и тогда, кто ему нужен и выгоден. И, как показала история с судьбой той же расчлененной Югославии, — при этом мировому сообществу абсолютно не интересны сами по себе все те нормы и законы, от имени которых оно действует. И, по большому счету — оно поступает правильно. Право есть ничто — без силы, способной принудить к соблюдению права. И в политике правят не международные законы и «общечеловеческие ценности», а реальные государственные и классовые интересы. И прав тот, кто при недостатке силы у выгодного ему права бросает свою силу на поддержку выгодного ему права, — даже если это право спорно, — но равнодушно отводит глаза, когда попирается бесспорное, но невыгодное ему право.»

«Приднестровская Молдавия — это та часть Молдавской ССР, которая не выходила и не вышла из состава Советского Союза. Когда ее называют «самопровозглашенной республикой» — это неверно по определению. Она себя не самопровозглашала. Она себя заново не учреждала. Она никуда ни из чего не выходила. Все это сделала т.н. «Республика Молдова»: это она себя самопровозгласила вопреки Конституции Молдавской ССР. Это она учредила некое новое, никогда не существовавшее государственное образование. Это она вышла — вопреки и союзной, и республиканской Конституциям — и из СССР, и из МССР. Если ей не нравится, что основа молдавских территорий за ней не последовала — это ее проблемы.»

В этой  страстной статье  хочется  согласиться  со  всем  без  исключения.    И  тем  не  менее  нельзя  игнорировать  того,  на  что  обращает  внимание

С. Маркедонов . СНГ- 2

http://www.russ.ru/docs/129075124?user_session=97b09c3af3ed0e4fd1a885f34c3ee393

  «Россия не должна форсировать процесс признания непризнанных образований, выполняя политическую волю Сухуми, Цхинвали и Тирасполя. Устремления стран СНГ-2 понятны. Они могут даже вызывать политические симпатии (особенно памятуя о причинах, приведших к появлению самопровозглашенных республик). Однако отождествлять их политические интересы с интересами России было бы неправильно. Россия не маленькое региональное государство, а участник "концерта" великих держав, не имеющий права на маргинализацию. Следовательно, России нужен точный просчет ресурсов и возможностей для политики по отношению к непризнанным государствам.

Очевидно, что международное признание ПМР, Абхазии или Южной Осетии не должно стать исключительно российским (вариант российско-белорусским) признанием. Иначе возможна "балканизация" уже самой России, то есть превращение ее в большую Сербию постсоветского пространства с понятными последствиями. Такая изоляция станет для нашей страны отнюдь не "блестящей". Таким образом, России необходим поиск союзников в деле изменения конфигурации постсоветского пространства. Но для этого нужны, во-первых, внятные аргументы, зачем, собственно говоря, вся эта тяжба о непризнанных, а во-вторых, необходимы четкие критерии признания государств, которые РФ могла бы предложить и мировому сообществу в целом.»

  В. Мальцев. Россия для нерусских?

http://mn.ru/issue.php?2006-35-25

Ценность этого  документа  в  том,  что по проблеме высказывается  чиновник  высокого ранга  (  зампред   саратовской областной  Думы),  так и  не добившийся  пока правды( был  избит  «лицами»,  но  они  до  сих  пор  не  осуждены.)

КОНДОПОГА   и  вокруг:

Дмитрий Стешин: Как Кондопога сбросила чеченскую"крышу". ч 1 и 2-ая
http://www.ctvr.ru/1151

http://www.ctvr.ru/1165

Качественный репортаж.  Много весьма  ценных,  проясняющих  ситуацию  подробностей

И  о  стрелке  в  Доме Журналистов   на  тему ««Политический смысл «кадыровщины» и угроза распада Российской Федерации» :

    П. Святенков.  Дружба народов на Никитском бульваре

http://www.apn.ru/opinions/article10387.htm

  Высокохудожественная   зарисовка, передающая  атмосферу этого  стояния  на Никитском  бульваре .

 С. Маркедонов.  Круглый стол с острыми углами

http://www.apn.ru/opinions/article10394.htm

 Отменный аналитический     репортаж  об  этом  событии.

Даже  явный перебор  с  модной  терминологией ему  не  мешает .

Одни  эти  риторические  вопросы   чего  стоят…

«Неужели из-за трагедии 1944 года мы обречены предоставить нынешней кадыровской Чечне такие полномочия, которые не снились и бухарскому эмиру и хивинскому хану в Российской империи, и индийским махараджам в империи Британской? И что означает такое понятие (блестящее с точки зрения политологической терминологии), введенное Шамилем Бено, как «военно-политический менеджер»? Данное понятие относится к нынешнему премьеру Чечни. Почему на определенной российской территории нам необходим военно-политический менеджмент вместо российских законов? Чтобы обеспечить Чечне передышку, как было заявлено многими представителями первой фокус-группы. А передышку для чего (и от чего, понятно)?»

  «Сегодня Рамзан Кадыров взял у Кремля многое из того, за что многие представители старшего поколения Чечни вели вооруженную борьбу. Премьер Чечни — единственный региональный лидер в России, который позволяет себе спорить с федеральными чиновниками, корректировать (по срокам и планам) самого директора ФСБ и при этом не навлекать не себя громы и молнии Москвы.»

  

ЧИСЛО            ПОСЕЩЕНИЙ		ПОИСК  ПО САЙТУ на сайте  в интернете
НАПИСАТЬ  АДМИНИСТРАТОРУ                САЙТА	Рассылки Subscribe.Ru Советую прочитать	©ВалерийСуриков