Диакон Андрей Кураев Цель финансового кризиса - создать новое мировое правительство

http://www.rusk.ru/newsdata.php?idar=179969

Известный миссионер уверен, что США сознательно спровоцировали кризис…

  Ясин: Население чувствует, что его опять надули

http://www.newsland.ru/News/Detail/id/320513/cat/42/

Почему снижение налогов - зло для экономики, как долго продлится кризис и упадет ли рубль, рассказал экс-министр экономики РФ, руководитель Высшей школы экономики Евгений Ясин.

На прошлой неделе правительство решило разнообразить меры по борьбе с кризисом. Премьер Путин предложил снизить налоги для бизнеса. Одобряете меру?

Скрепя сердце, соглашаюсь. В принципе, все страны стараются снизить налоговую нагрузку, с тем чтобы облегчить бизнесу выход из положения. Лично я не очень поддерживаю эту меру, тем более снижение налога на добавленную стоимость. В качестве временной меры она может быть полезной, потому что, конечно, сокращение спроса произойдет по многим отраслям и будет вызывать напряженность в финансах.

Но в этом есть свои минусы. Российская экономика нуждается в очистке от неэффективных предприятий. По крайней мере 30% компаний в обрабатывающей промышленности неконкурентоспособны и такими будут оставаться, но получат свои льготы наравне с другими. Избирательного характера мера не носит, она огульная. Вы снижаете налоги, тем самым вы в равной степени всем предоставляете облегченные условия. С послаблениями по части амортизационных отчислений и компенсациями в связи с отчислениями в социальные фонды можно согласиться.

Какая мера, на ваш взгляд, была бы более эффективной по сравнению с предложенной?

У меня кровожадный подход. Я бы таких мер, типа снижения налогов, не применял бы. Субсидирование отдельных компаний носило бы более целевой характер. Хотя тут есть опасность, что для спасения будут выбраны любимчики, а не те, кто более важен для российской экономики. Но кровожадный подход заставил бы эти предприятия найти шаги, как выйти из кризиса. Поскольку я не несу ответственности, я могу себе позволить высказывать такие взгляды. Возможно, окажись я в правительстве, я действовал бы так же, как они.

Но как экономист вы считаете, что пусть каждый спасается как может?

В основном да. Предприятия должны иметь возможность обращаться к правительству. Наверное, нужна какая-то антикризисная комиссия и т.д. Но целевые меры зачастую бывают лучше, чем огульные. Целевой характер налогообложения была бы самая большая беда.

Вы упомянули "любимчиков", которым помогает государство. Нам говорят, что это делается для спасения экономики. Как вы думаете, в обмен на что спасают отдельные компании?

Я думаю, государство их поддерживает прежде всего из соображений послушности. Когда надо, обращаются к бизнесмену, и он выручает. У них есть негласный контракт – между правительством, региональными правительствами и предприятиями. Они пользуются поэтому особым отношением, когда возникает нужда.

Когда государство может напомнить о долгах любимчикам?

Государство ничего не напоминает. Оно безлико. Напоминают определенные люди – те, на которых рассчитывали, когда устанавливали отношения с правительством. В газете "Ведомости" я прочитал, что при выборах иркутского губернатора некоторые кандидаты обращаются за поддержкой к господину Чемезову, главе "Ростехнологий" (который имеет большие интересы в Иркутской области) в расчете на то, что Чемезов окажет им поддержку. Известно, что он состоит в дружеских отношениях с Владимиром Владимировичем Путиным. Бизнес знает, как это делать. Для него самое первое дело найти людей, с которыми можно установить теплые отношения, а еще лучше с кем-то в правительстве…

Все-таки обывателю не совсем понятно, почему правительство взялось спасать компании, чьи пакеты акций оказались в залоге у иностранных кредиторов. Что плохого, если бы крупный пакет акций "Норильского никеля" перешел от Дерипаски к PNB Paribas?

Мне вообще-то тоже не очень понятно, но я могу предложить некое объяснение. Допустим, есть компания, например BP. К ней трудно обратиться с просьбой: сделайте то-то и то-то. Иностранцы имеют несколько иные, чем у нас нормы отношений. Правда, со временем они привыкают. Им тоже известна некая норма, которая по-русски называется "с волками жить – по волчьи выть", но все-таки это не совсем то. Свои знают, что их ждет, если они станут доказывать свою независимость. Но это одно из объяснений. На самом деле, если вы спросите чиновников, они скажут, что иностранные компании могут действовать вопреки стратегическим интересам российской политики, российского государства и т.д. Это довольно редкий случай в мировой практике, особенно сейчас, но чиновники к такому аргументу прибегают.

В Европе правительства тоже выкупают пакеты акций стратегически важных компаний. Этот процесс чем-то отличается от того, как это делается в России?

В большинстве случаев у нас применяются меры те же самые. Если бы это была не Россия, а Европа, можно было бы рассчитывать, что и последствия будут такие же: то есть пройдет кризис и покупаемые активы будут проданы обратно. Но у нас все-таки немножко другая жизнь. Антикризисный план, принятый правительством, предусматривает не только финансовую поддержку компаниям, но и экономическое вмешательство государства в их деятельность. Это было бы совсем не желательно.

Может быть и плохо, что между мерами, которые принимаются на Западе и у нас, различий мало. Связано это с тем, что российские условия отличаются, прежде всего, таким фактом, как высокая инфляция. В Европе инфляция нигде не превышает 3-4% в год. У нас она составляет в настоящее время 13-14%. Это означает, что меры, которые предпринимает правительство для ликвидации тромба в банковской системе, приводят к вывозу капитала, падению рубля и повышению курса доллара. Если бы могли, имея такую же инфляцию, как на Западе, устанавливать такие же процентные ставки, то таких явлений не было бы.

Как вы думаете, Центробанку сейчас выгоден дешевый или дорогой рубль? Может, надо его уронить и сохранить средства Стабфонда?

Напомню, что всего полгода назад Центральный банк боролся с укреплением рубля, а сейчас борется со снижением и на это потрачена большая часть его резервов. Может быть, целесообразно было бы и уронить. Но, во-первых, никто не знает, до какого уровня ронять. Во-вторых, если происходит крупное падение национальной валюты, это приводит к кое-каким кадровым выводам, как показывает наша короткая история. В-третьих, население определенным образом реагирует. Как и другие держатели рублей, оно теряет, оно живет на рубли и чувствует, что его опять надули. Это подрывает доверие. Лучше всего для доверия между инвесторами, населением и государством, если национальная валюта стабильная, а инфляция низкая. А этого как раз сейчас нет. В этом беда. А так можно было бы и уронить. Но представьте, что люди только-только перестали верить в доллар как магическую силу, которая спасет накопления. Только-только поместили деньги в банк, а тут бац! Доллар начал опять расти, все давай забирать вклады, переводить в доллары… Не очень приятная ситуация, для населения она остается неопределенной. Сейчас никто не даст не гарантии, что в феврале или марте доллар не станет падать.

Вы как думаете, станет или не станет падать?

Этого и господь бог не знает. Это рынок, как повернется…

Как вы считаете, под предлогом спасения банковской системы происходит распил Стабфонда?

Что в руководстве страны засела конспиративная группа и распиливает преднамеренно, я в это дело не верю. Я хорошо знаю руководителей Минфина и Центрального банка и думаю, что они не позволят это делать. Хотя не исключаю, что когда готовятся решения о помощи тем или иным компаниям, люди, приближенные к императору, стараются свои интересы защитить больше, чем это могут позволить себе другие. Это несомненно.

Считается, что в 2000-х годах российская экономика развивалась за счет высоких цен на энергоносители, то есть рост был в основном инфляционным. После кризиса появятся какие-то альтернативные источники для развития?

Рост до 2000 года был не нефтяным. Первые несколько месяцев он опирался на девальвацию рубля и на то, что в России появился довольно энергичный агрессивный бизнес. Нефтяные цены стали расти только во второй половине 1999 года, а до этого рост начался буквально сразу после кризиса 1998 года, потому что ситуация на внутреннем рынке серьезно улучшилась для российских компаний, повысилась их конкурентоспособность. Та же самая ситуация будет и сейчас. Учитывая то, что все 2000-е годы, до 2008, были тучными, как говорится, рост экономики опирался на очень большие суммы от нефти и других экспортных товаров, у нас не было особой нужды куда-то торопиться. Поэтому за это время никаких серьезных реформ, кроме налоговой, не было проведено. Мы с этим не торопились. Под конец стали тратить деньги, что привело к высокой инфляции.

Российская экономика напоминает сегодня молодого перекормленного поросенка, я не знаю, свинюшку или теленка, но перекормленного и он не очень стал поворотливым. Иногда бывает очень таким заносчивым, но не очень грамотным, не очень хорошо ориентирующимся в окружающей обстановке. Я ожидаю, что если кризис будет носить оздоравливающий характер (на что есть большие у меня надежды), то этот самый теленок будет послушным, пройдет испытания, сбросит лишний жир и сможет развиваться на более здоровой основе. Главная проблема будет заключаться в том, что инвестиции будут довольно дорогие. В этом есть большой минус, потому что в отличие от западных стран мы должны проводить радикальную модернизацию экономики и нам нужны крупные инвестиции. Но, с другой стороны, высокая процентная ставка это, между прочим, норма эффективности. Вы не можете вкладывать средства менее эффективно, чем эта ставка. Поэтому я надеюсь, кризис приведет к тому, что у нас будут не такие высокие темпы, но развитие должно быть достаточно здоровым.

Сейчас ситуация в реальном секторе будет тяжелее, чем в 1998 году?

Пока кризис реального сектора по-настоящему не затронул. Точнее, есть предприятия - экспортеры. Для них это серьезный удар. Металлурги сокращают производство. Ситуация довольно напряженная в автомобильной промышленности, но пока еще потрясений в реальной экономике не было. Как правило, предприятия предпринимают определенные меры оздоравливающие - сокращение персонала или отказ от инвестиционных программ, в основном более настороженно оценивая ситуацию, иногда впадая в ненужную тревогу. Но пока это оправданно, поскольку ситуация не устаканилась, она еще какое-то время будет ухудшаться, поскольку зависит не только от нас, но от ситуации на международных рынках. Мы пока присутствуем в такой фазе, когда не ясно, как будут разворачиваться события в реальной экономике. Пока ничего страшного не случилось.

Но все-таки катастрофические последствия, вроде развала системы производства, возможны или нет?

Как оптимист, я думаю, что нет. Катастрофических последствий, учитывая относительную отсталость нашей экономики, я не ожидаю. Может быть это и плохо. Видите, я в силу кровожадности и хотел бы, чтобы произошла какая-то расчистка, но не дадут эту операцию провести. Такого рода вещи не делаются по желанию правительства. Они происходят, когда правительство ничего не может сделать для спасения, а если оно может, последствия смягчаются для протекания кризиса, для выхода из кризиса. Потом возможностей для развития экономики оказывается больше. Есть такой известный американский ученый Майлз Уолсон. Он обратил внимание на то обстоятельство, что те страны, которые прошли серьезные испытания, быстрее растут. Объяснение заключается в том, что там сломаны старые структуры, которые определяли окостенение. Но когда вы спрашиваете, какие причины вызвали эти потрясения, то, как правило, это не осознанные действия правительства. Это как раз такие события, как кризис, когда никто ничего не может сделать.

На сколько лет он затянется? Когда будет подъем?

Я думаю, сейчас все прогнозы мало продуктивны, но меньше чем на полтора-два года не получится. А больше - может.

На сколько лет он затянется? Когда будет подъем?

Я думаю, сейчас все прогнозы мало продуктивны, но меньше чем на полтора-два года не получится. А больше - может.

Ирина Силачева

РАЗГОВОР С ВЛАДИМИРОМ ПУТИНЫМ: сомнительные итоги.

Меморандум Института национальной стратегии

http://www.apn.ru/publications/article21113.htm

2008-12-05 ИНС

4 декабря 2008 г. в прямом эфире государственного телевизионного канала «Россия» состоялся «Разговор с Владимиром Путиным» - сеанс интерактивного общения председателя правительства РФ с активом партии «Единая Россия» и русским народом в целом. «Разговор» продолжался более 3 часов.

Эта «прямая линия» была задумана руководством партии «Единая Россия» и группой чиновников, отвечающих за информационно-имиджевое сопровождение деятельности председателя правительства РФ, со следующими целями:

· акцентировать неразрывную политико-организационную связь между «Единой Россией» и физическим лицом Владимиром Путиным

· подчеркнуть профессиональную состоятельность и эффективность чиновников, занимающихся информационной политикой главы федерального правительства

· послать населению РФ успокаивающие сигналы относительно состояния экономики и социальной сферы страны в условиях углубляющегося кризиса

Кроме того, содержание и форма подачи некоторых вопросов, адресованных Владимиру Путину, не оставляют сомнений в том, что организаторы «Разговора» пытались решать и определенные задачи лоббистского характера, подталкивая главу правительства к идеям о смене руководства в некоторых компаниях с государственным участием (например, ОАО «Аэрофлот») и регионах страны (Республика Башкортостан).

Однако мы можем констатировать, что «Разговор с Владимиром Путиным», скорее, нанес определенный ущерб политической и профессиональной репутации действующего председателя правительства РФ. В ходе «прямой линии» стало достаточно очевидно, что премьер-министр не вполне ориентируется в современной экономической реальности и не располагает адекватными представлениями как о состоянии экономики / социальной сферы, так и о путях выхода из кризиса.

Об этом свидетельствует, в частности, ряд высказываний В.Путина в ходе «прямой линии» на телеканале «Россия». Далее приводятся некоторые цитаты из ответов председателя правительства РФ на вопросы телезрителей и экспертные комментарии к ним.

1. Об инфляции.

«Правда, есть проблемы, связанные с ростом инфляции. Планировалось 12 с небольшим процентов».

На самом деле, инфляция в 2008 году планировалась в 7,5-8,5%, в 2009 году – 5,8-7%.

2. О денежных доходах населения.

«В некоторых странах, которые столкнулись с кризисом, и все об этом знают, планируется снижение уровня заработных плат и доходов населения».

Ни в одной стране мира снижение уровня заработных плат и доходов населения не планируется. За такие планы население сметет с лица своей земли любое правительство. Наоборот, во всех странах прилагаются отчаянные усилия, направленные на недопущение снижения доходов, например: налоговые стипендии для семей (Япония); снижение налогообложения физических лиц (многие страны); расширение субсидий при покупке предметов длительного пользования (США, Германия); прямые выплаты определенным группам населения (пенсионерам в Австралии) и т.п.

3. О безработице.

«Первое, и я тоже уже об этом говорил, - для тех людей, которые уже потеряли работу, мы существенным образом повышаем пособие по безработице - до 4900 рублей в месяц».

На конец ноября 2008 г. в России было зарегистрировано 1498 тыс. безработных (расхождение в цифрах простительно), увеличение за ноябрь составило 20%. Показатели общей численности безработных, определяемой по методике МОТ, в октябре составившие 4,6 млн. человек, в ноябре могут увеличиться на 940 тыс. человек, а это – более 5,5 млн. общей численности безработных в России.

При этом Владимир Путин вольно или невольно ввел аудиторию в заблуждение: 4900 рублей - максимальный размер пособия, определяемый, кстати, региональными властями. Так, в Москве, самом дорогом регионе России по уровню жизни, на 1 августа 2008 года средний размер пособия по безработице составлял 1378 рублей (при прожиточном минимуме для трудоспособного населения в 7288 рублей). После увеличения размеров пособий в полтора раза безработный москвич будет получать чуть больше 2000 рублей. Дополнительно: в Москве пособие по безработице в минимальном размере (781 рубль) получают более половины (54,8%) безработных; в максимальном размере (3124 рубля) - 29,3% безработных граждан.

«Кроме этого, я считаю, что и сами предприятия, муниципалитеты и региональные власти ... должны будут разработать и уже в самое кратчайшее время, буквально в ближайшие дни, начать осуществлять целый комплекс мероприятий, связанных со спасением рабочих мест. С переквалификацией работников тех или иных предприятий, направив на это соответствующие финансовые ресурсы, с повышением возможности внутренней миграции, то есть направлением трудовых ресурсов и людей, собственно говоря, в те регионы, где сегодня такие трудовые ресурсы востребованы».

По сути, речь идет о разработке стратегии развития рынка труда, что за несколько дней сделать невозможно. Кроме того, на переквалификацию, трудовую миграцию и прочее «спасение рабочих мест» ни в бюджете, ни в антикризисных сметах не заложено ни копейки.

«Я все-таки надеюсь, что массовой безработицы у нас не будет. Хотя мы видим из того, что происходит на рынке труда, что количество людей, которые временно утратили работу, конечно, возрастет. Сейчас у нас зарегистрированных безработных примерно 1700 тыс., будет чуть больше 2 млн.»

На конец октября в России было зарегистрировано 1245 тыс. человек (расхождение в цифрах простительно), однако общая численность безработных, определяемая по методике МОТ, составила 4,6 млн. человек, увеличившись по сравнению с октябрем 2007 г. на 8,7%. Вместе с тем, говорить, что в России безработных будет «чуть больше 2 млн.» не совсем верно. Это сказано либо по недоподготовленности, отягощенной некомпетентностью помощников, либо из желания успокоить людей. Реальная картина такова. Согласно эмпирическому Закону Артура Оукена каждые 2 процентных пункта (п.п.) снижения фактического ВВП по сравнению с потенциальным увеличивают безработицу на 1 п.п. Исходя из этой эмпирической закономерности, опираясь на прогнозы МВФ и МЭР, согласно которым ВВП страны в 2009 г. снизится на 4 п.п., а также независимых экономистов, предрекающих в 2009 г. «обнуление» роста ВВП, безработица может возрасти на 2,0-3,5%. В абсолютных цифрах это значит увеличение количества безработных в целом по России до 6,2-7,3 млн. человек. Значительная часть этих людей будет зарегистрирована в службах занятости. Но, вот парадокс! – если пропорция между официально зарегистрированными безработными (27%) и общим количеством безработных (73%) сохранится, то число тех, кто зарегистрирован, составит как раз около 2 млн. человек. Совпадение, должно быть.

4. О банках.

«Мы должны помнить негативные последствия прежних лет, или негативные последствия кризисов прежних лет, например 1998 года, когда рухнула вся банковская система».

В 1998 году банковская система России не рухнула. Обанкротились (сознательно или объективно) несколько крупнейших банков, а «кровеносная система» продолжала работать практически «день-в-день» без перерывов. Более того, многие крупные ныне банки «поднялись» (по терминологии Путина) как раз на волне дефолта и банковских банкротств.

«Мы направляем по разным каналам огромные средства в банковский сектор. Мы уже называли эту цифру - примерно около 5 трлн. рублей».

Возможно, средства и направляются, однако ликвидность банковского сектора на 1 октября 2008 года составляла 703 млрд. рублей, на 4 декабря – 564 млрд.

«Для того, чтобы поддерживать предприятия реального сектора, мы выделили 175 млрд. рублей. Это долгосрочные кредиты, которые должны быть направлены предприятиям реального сектора. Какие это сектора? Это сельское хозяйство, это оборонно-промышленный комплекс и это малый и средний бизнес, и еще длинный список отраслей, которые мы рекомендуем для финансирования».

175 млрд. рублей в действительности направлено на поддержку фондового рынка. В реальном секторе эти средства – как мертвому припарка: долг одного лишь аграрного сектора к настоящему моменту оценивается в 900 млрд. рублей.

5. О жилье.

«Средняя стоимость одного метра жилой площади по стране - 28 тыс. ...реальная стоимость в Москве и Петербурге больше - это примерно 42 - 44 тысячи».

По итогам 2007 г. средняя цена «первички» (жилья, продаваемого на первичном рынке) в среднем по России составила 47,5 тыс. рублей, «вторички» - 47,2 тыс. рублей. В Москве средняя стоимость жилья в 2008 г. составляет 150 тыс. рублей, в Петербурге – 80 тыс. рублей.

6. О финансовой политике.

«Центральный банк вынужден повышать ставку рефинансирования, а это, в свою очередь, связано с попытками Центрального банка предотвратить отток капитала из страны».

ЦБ повышает ставку для уменьшения оттока вкладов, повышения привлекательности вложений в банковскую сферу и борьбы с инфляцией. Причем, делает правильно – в подтверждение приведем пример Исландии, где после девальвации кроны на 30% ставка рефинансирования банка Исландии увеличилась с 12 до 18%. Уменьшение же оттока капитала из страны достижимо, в первую очередь, за счет ужесточения валютного регулирования и контроля.

«Для людей, которые утратили работу, либо для людей, которые столкнулись с резким понижением своих доходов, еще раз хочу сказать, мы планируем выставлять перед банками государственную гарантию через систему Агентства по ипотечному жилищному кредитованию. Агентство по ипотечному жилищному кредитованию может в этом случае забирать закладные, предварительно требуя от банков перезаключения договоров с получателем кредита. Имея на руках эти закладные, банк может даже пополнить свою ликвидность, обращаясь в Центральный Банк».

Схема так и осталась непонятной. Как банк может пополнить ликвидность в ЦБ, если закладные он отдал АИЖК (дословно, АИЖК может в этом случае забирать закладные)? Возможно, премьер-министр имел в виду, что банки получат рефинансирование в ЦБ? Однако у ЦБ нет соответствующего аппарата, стандартов, структуры, чтобы выступать еще и ипотечным агентом. Но даже если не придираться к словам, так и остается неясным, что банк будет делать с государственными гарантиями. Как правило, все ипотечные кредиты УЖЕ рефинансированы, и банки сегодня сталкиваются не с невозвратами основного кредита, а с потерей платы за пользование кредитом. Погашать ее гарантиями не предусматривается, значит, плата переносится на более поздние сроки?

7. О ценах на бензин.

«За счет людей с большими или даже средними доходами, за счет людей, которые все-таки могут позволить себе иметь машину, покупать бензин, мы изымаем доходы в бюджет и перераспределяем среди тех, которые остро нуждаются: те же самые безработные, инвалиды, пенсионеры и т.д., военнослужащие».

Сегодня удельный вес налогов и акцизов в конечной цене на бензин составляет 60%. Снижение цен на 2-3 рубля, наблюдаемое в настоящее время, происходит как раз из-за снижения мировых цен на нефть, поскольку себестоимость бензина на российских НПЗ составляет 15-16% (остальное добавляют трейдеры, транспортировщики и прочие участники цепочки). Мировая практика демонстрирует буквально обратную картину. Во всех нефтедобывающих странах, а уровень жизни там, как правило, невысокий, цена литра бензина колеблется от 5 центов (1,4 рубля) в Венесуэле до 11 центов (3,1 рубля) в Иране. То есть государство предпочитает получать деньги с сырьевого экспорта, дополнительно субсидируя внутренний спрос и рост доходов населения. У нас же, и здесь Путин прав, нефтяники покрывают недополученную прибыль на внешнем рынке, продавая бензин по откровенно завышенным ценам на внутреннем.

8. О внешнеэкономических связях.

«Мы проводим многовекторную внешнюю политику и внешнеэкономическую политику..., мы работаем с Латинской Америкой, с Соединенными Штатами - это один из крупнейших наших торгово-экономических партнеров был, есть и, надеюсь, будет в будущем. Что касается Европы, то Европа для нас и сегодня самый крупный партнер - более 50%, 53%, по-моему, по-моему, даже больше процентов, товарооборота России приходится на страны Евросоюза».

По итогам 2007 г. внешнеторговый оборот России с США составил 3,2% от общего оборота, так что назвать США одним «из крупнейших наших торгово-экономических партнеров» нельзя. Для сравнения: внешнеторговый оборот с Японией в 2007 г. составил 3,6% от общего, а с Беларусью – 4,7%. Со странами СНГ, например, доля внешнеторгового оборота в 2007 г. составляла 14,9%. С другой стороны, Путин прав, когда говорит, что с ЕС у России значительный оборот – по итогам 2007 г. доля ЕС в обороте составила 51,4%.

9. О демографической ситуации.

«У нас в текущем году самая большая рождаемость за последние 15 лет - рост около 7 процентов».

К сожалению, и здесь представлена лишь одна сторона медали. Действительно, рождаемость в январе-сентябре 2008 г. по сравнению с тем же периодом 2007 г. выросла на 8,2%, но смертность также незначительно, но подросла (на 1,0%). В итоге естественная убыль населения в январе-сентябре этого года составила 299 тыс. человек (на 61% компенсирована возросшей официальной миграцией). Так что убыль в стране продолжается, несмотря на вхождение в репродуктивный возраст «детей перестройки» (последний советский всплеск рождаемости) и все усилия властей в «тучные» годы.

10. О валютном регулировании.

«Мы, кстати говоря, не собираемся никак ограничивать те либеральные правила ввоза и вывоза валюты, и денег вообще, которые мы ввели еще с 1 июля 2007 года, когда полностью перешли к либерализации валютного рынка. Мы эти правила отменять не намерены».

К сожалению, в этой фразе - игнорирование успешного мирового опыта по выходу из финансовых кризисов экономик развивающихся стран. Как известно, с 1 сентября 1998 г., несмотря на протесты МВФ, в Малайзии сроком на 1 год были введены существенные ограничения на валютные операции (запрет на перевод валюты за границу за исключением импортных контрактов, ограничения по рефинансированию дочерних структур заграничных банков, введение фиксированного курса местной валюты и т.п.). В результате Малайзия быстрее и с наименьшими потерями вышла из азиатского кризиса (приведшего Россию к государственному дефолту в 1998 г.). Россия – страна, не имеющая свободно конвертируемой валюты, а значит, инфляция развитых стран плавно импортируется к нам, постепенно трансформируясь в классическую стагфляцию (самую тяжелую макроэкономическую болезнь, характеризующуюся одновременным ростом инфляции и безработицы на фоне экономического спада). Напомним, что США в 70-80 гг. выходили из стагфляции около 10 лет.

Кроме того, по сообщению газеты «Коммерсантъ», Владимир Путин заявил ее корреспонденту, что игорный бизнес в России будет ликвидирован к 1 января 2009 года. На самом деле, федеральный закон, принятый по инициативе нынешнего председателя правительства (а тогда – президента РФ) в конце 2006 г., предполагает, что игорные заведения не ликвидируются, а выводятся в специализированные игорные зоны, и не с 1 января, а с 1 июля 2009 г.

Выводы.

Информационно-имиджевый проект «Разговор с Владимиром Путиным» продемонстрировал следующее.

1. В период тяжелого экономического кризиса руководство правительства России не располагает ни достоверной информацией о состоянии экономики и социальной сферы, ни целостной антикризисной программой.

2. Вся ответственность за состояние экономики и социальной сферы страны в эпоху кризиса не только де-юре, но и де-факто возложена на федеральное правительство и лично его главу Владимира Путина.

Таким образом, «Разговор с Владимиром Путиным» 4 декабря 2008 г. предоставил президенту РФ Дмитрию Медведеву дополнительное пространство для политического маневра в среднесрочной перспективе.

Меморандум подготовлен рабочей группой Института национальной стратегии во главе с научным руководителем ИНС проф. Никитой КРИЧЕВСКИМ.

Мелочи митрополичьей жизни

http://www.taday.ru/text/30609.html

Митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл — нынешний Местоблюститель Патриаршего престола – некогда давал интервью для студенческой газеты "Татьянин день". Сегодня мы публикуем его вновь, чтобы помочь нашим читателям поближе познакомиться с Преосвященнейшим владыкой Кириллом, на плечи которого возлегло нелегкое бремя предстоятельствовать о Церкви до времени избрания следующего Патриарха Московского и всея Руси.

Митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл — постоянный член Священного Синода, председатель Отдела внешних церковных связей Русской Православной Церкви, один из самых ярких деятелей современной церковной истории. Владыка дал специальное интервью газете «Татьянин День».

Митрополит Кирилл: «Поле может принести хороший урожай, только если оно обработано по полной программе»

— Владыка, для современного студента архиерей воспринимается в лучшем случае через призму чеховского рассказа, в худшем — ассоциируется с прошлыми коммунистическими вождями или с теперешними политическими лидерами, которые стоят на трибуне и о чем-то там вещают. А нам, вслед за Лесковым, хотелось бы начать с некоторых мелочей архиерейской жизни. Из чего складывается быт архиерея?

— Мой или архиерея вообще?

— Ваш.

— Моя проблема заключается в том, что я совмещаю архиерейское служение с должностью председателя Отдела внешних церковных связей. Отдел сегодня несет ответственность за связи нашей Церкви со внешним миром: правительство, парламент, партии, общественные движения, творческие союзы, профсоюзы, различные национальные движения и, наконец, средства массовой информации. Кроме того, это вся заграница: отношения с правительствами, парламентами, международными организациями, церковно-государственные связи. Более чем в 30 странах созданы «посольства» или приходы епархии. Поэтому работа моя осложняется необходимостью частых выездов за границу. И надо все это совмещать с управлением епархией, которая находится в двух областях — Смоленской и Калининградской.

— Как часто Вы там бываете?

— Моя архиерейская жизнь ограничивается субботой и воскресеньем. Я приезжаю в епархию и сразу направляюсь в епархиальное управление, долго принимаю людей, служу в субботу вечером, затем после службы работаю с документами. На следующий день — Литургия, снова документы, люди, и поздно вечером поездом или на машине уезжаю в Москву. Там тоже представительствовать в архиерейском плане времени нет. Мне приходится встречаться и с властями, и с журналистами. Все так называемое свободное время уходит на изучение документов.

— Когда начинается Ваш рабочий день?

— Рабочий день у меня начинается в машине — у меня есть там телефон, возможность просматривать бумаги. К сожалению, мне долго добираться, я живу в Серебряном бору — там официальная резиденция председателя Отдела. Раньше доезжали за 40 минут, теперь — за час с лишним: пробки. Встаю в полвосьмого, и обычно с половины десятого до девяти вечера я нахожусь в кабинете. Примерно половина дня идет на работу с людьми, телефонные звонки, а половина — на работу с документами. Когда приезжаешь домой, успеваешь посмотреть какую-то из программ новостей, и потом где-то до половины первого, до часа ночи я, как телефонист, отвечаю на звонки. Звонят из тех стран, где только начинается день, и это единственная возможность со мной связаться. Нельзя не подойти к телефону или сказать, что занят, плохо себя чувствуешь. Ну вот, такая довольно скучная жизнь, с точки зрения стороннего наблюдателя.

«Надо признаться, что русские миряне, часто ропща и негодуя на своих духовных владык, совсем не умеют себе представить многих тягостей их житейской обстановки и понять значение тех условий, от которых владыки не могут освободиться, какова бы ни была личная энергия, их одушевляющая» (Н. С. Лесков «Мелочи архиерейской жизни»).

— Но удается ли Вам хотя бы немного погулять в этих прекрасных местах — в Серебряном бору?

— Минут 15-20 я гуляю по дворику со своими собаками, но за ограду как-то не выхожу. У меня такие замечательные псы, я с ними общаюсь…

— А приходится ли Вам испытывать переживания, как у героя чеховского «Архиерея»?

«И теперь, когда ему нездоровилось, его поражала пустота, мелкость всего того, о чем просили, о чем плакали; его сердили неразвитость, робость; и все это мелкое и ненужное угнетало его своею массою…» (А. П. Чехов «Архиерей»).

— К счастью, нет. Потому что революция и последующие гонения на Церковь разрушили ту систему, которая была в Российской империи. Ведь архиерей был чиновником очень высокого ранга. Очень часто народ не знал, кто главнее — губернатор или архиерей, и серьезно спорили на эту тему. Сильный архиерей был куда влиятельней и в Петербурге, и у себя на месте, чем губернатор. Это одна сторона дела. Другая сторона — наша география. Ведь размеры наших епархий несоизмеримы ни с западноевропейскими, ни с греческими. Это целые маленькие государства. И при глубокой религиозности большинства людей это означало, что архиерей был духовным лидером огромной общины: миллион жителей, полтора, два миллиона. Где такие епархии в Европе? Всё это, конечно, создавало некую дистанцию между архиереем и людьми.

«Не мог он никак привыкнуть и к страху, какой он, сам того не желая, возбуждал в людях, несмотря на свой тихий, скромный нрав» (А. П. Чехов «Архиерей»).

И когда персонажи чеховского рассказа проявляют некое особое отношение к личности архиерея и сам архиерей сознает себя человеком как бы вытесненным из общества, то в первую очередь потому, что само положение его значительно выделяло из среды людей и отделяло от верующих.

— Сейчас это по-другому?

— Какая-то инерция и сейчас есть в России. Архиерей, конечно, не является как бы рядовым членом общества — на него смотрят с определенной точки зрения, от него многого ждут, многого требуют… Я бы сказал так: чтобы архиерей был ближе к народу, надо, чтобы у нас было больше епархий и меньших по размеру. Когда архиерей знает всех своих священников в лицо и по имени, когда он их всех рукополагал, знает их семьи, их детей, жен, то это создает очень тесные, правильные и добрые взаимоотношения.

«Профессора МГУ, как часовые, стоят на страже науки»

— Владыка, на Татьянин день в далеком 91-м году Вы служили молебен в Главном здании МГУ. Какова, на Ваш взгляд, сейчас роль Московского университета для России?

— Огромная роль. И, в первую очередь, я бы назвал продвинутые церковно-университетские отношения. Конечно, во всех смыслах Московский университет — это ведущее учебное заведение нашей страны. Когда меня несколько лет назад пригласили на механико-математический факультет встретиться со студентами, преподавателями и когда после очень долгой интересной беседы мы в профессорской беседовали с членами корпорации, я узнал о тяжелейшем материальном положении, в котором находились тогда профессора. Они не уехали за границу, остались в России, обрекая себя на нищенское существование. Они, как часовые, стояли на страже Московского университета… А что касается взаимоотношений с Церковью, то вот замечательный пример в Московском университете — деятельность Татьянинского храма, православной общины МГУ. Я думаю, что этот пример должен быть показателен для других учебных заведений нашей страны.

— Ваше выступление на одной из конференций касалось отношений между верой и знанием…

— На мой взгляд, важно понять, что и наука, и религия вспахивают одно поле человеческой жизни, человеческой культуры, человеческой цивилизации. Но используют для этого разные инструменты, плуги разной глубины. И только в том случае, если поле обработано по полной технологии, оно способно принести хороший урожай. Поле человеческой культуры нельзя вспахивать каким-то одним плугом. И поэтому, когда в Университете, в этом храме отечественной науки, существует православный храм, это имеет огромное значение не только для полноты жизни каждого будущего ученого, который приходит сегодня в церковь и слышит там слово Божие, но это имеет значение и для развития нашей науки и техники, и вообще для будущего нашего Отечества.

Зачем чиновники повышают тарифы для населения?

http://community.livejournal.com/kreml_org/636299.html#cutid1

food_n_goods (food_n_goods) пишет в kreml_org
@ 2008-12-07 00:23:00

Зачем поднимают цены на жизненно важные услуги в условиях сокращения доходов населения и усиления кризисных явлений? Интересную версию приводят «Аргументы недели»: «Создается впечатление, что чиновники нарочно стараются, чтобы кризис ударил по нам больнее. Население уже попрощалось с мечтой о том, что завтра денег будет больше, чем вчера. Отовсюду приходят невеселые известия. Одним сильно срезали зарплату, у других уволили половину отдела. Тем временем государство дало отмашку стремительному росту как раз тех расходов, которых не избежишь».
Федеральная служба по тарифам утвердила план, по которому средние расценки на электроэнергию в 2009 увеличатся на 18%,«Газпрому» разрешили повысить цены почти на 20%. Подняли железнодорожники – в октябре билеты подорожали на 23,5%. На очереди – повышение тарифов на услуги ЖКХ, общественный транспорт и т.д.
Почему на этот раз монополистам разрешили разгуляться? У сторонников резкого повышения ставок три козыря, – отмечают «Аргументы недели»:
«Во-первых, в последние годы рост цен на оборудование значительно опережал повышение тарифов на услуги естественных монополий.
Во-вторых, российской экономике пора менять образ жизни. Последние 15 лет мы эксплуатировали энергостанции, скважины, рельсы и трассы, оставшиеся с советских времен. Почти ничего нового не строилось. Поэтому страна задыхается в устаревшей инфраструктуре.
В-третьих, на это глобальное обновление нужны инвестиции. Их размеры поражают воображение. Например, бюджет утвержденной правительством стратегии развития железнодорожного транспорта до 2030 г. – 14 трлн рублей. Размер инвестиционной программы «Газпрома» на один лишь 2009 г. – 900 млрд рублей. Энергетики скромнее, на кардинальное обновление станций и сетей им нужно в общей сложности 2 трлн рублей.
Понятно, что в конечном счете эти гигантские деньги монополии возьмут из карманов потребителей».
Возникают простейшие вопросы, о которых «Аргументы недели» по каким-то причинам умолчали.

По п. 1. Разве не одни и те же люди владеют зачастую и производством оборудования, и долей в энергетической отрасли? Не они ли устраивают эти шахматные игры в «ножницы цен» в надежде оболванить и без того замученного потребителя? Игра по сути – простейшая двухходовка: надо помочь «левой» руке, потому что «правая» устала, надо помочь «правой» руке, потому что устала «левая». Помощь по традиции оказывает налогоплательщик. И так ходить по кругу, пока кому-нибудь не надоест.
По п. 2. А почему ничего не строилось? Особенно последние 8 лет, когда официальная прибыль компаний, овладевших всей этой «инфраструктурой» была весьма высока. Редкое исключение составляют разве что АК «Транснефть», РЖД, и, пожалуй, Дерипаска, построивший САЗ-2. Почему, например, все мольбы специалистов о необходимости начать дальнейшую геологоразведку, были попросту проигнорированы? А потому, что если спустить всю прибыль на покупку яхт, вилл и личное накопление в различных формах, то денег на развитие не будет. Их не будет и в том, случае, если поднять тарифы еще в три раза. Просто количество яхт утроится.
По п. 3. Что касается так называемых «энергетиков», то их обоснование требования дать денег набило оскомину даже тем специалистам, которые вполне лояльны этим «энергетикам». Некто гражданин Чубайс обосновывал необходимость так называемой «реформы» РАО «ЕЭС» получением средств, которые пойдут на «кардинальное обновление станций и сетей». «Реформа» успешно завершена, объекты проданы, Единой энергетической системы больше нет, денег тоже нет.
Не менее интересна ситуация и с «Газпромом». По данным консолидированной финансовой отчетности ОАО «Газпром» по МСФО за 2007 год нераспределенная прибыль на 31.12.2007 г. составила 3 трлн 646 млрд 396 млн руб., на 31.12.2006 – 2 трлн 905 млрд 065 млн руб. При такой прибыли вряд ли сложно найти 900 млрд на инвестпрограмму.
Общая сумма, которая направлена «Газпромом» на выплату дивидендов по результатам 2007 года, составила 62 млрд 971 млн 500 тыс. руб. или 17,5% чистой прибыли, по результатам 2006 года – 60 млрд 130 млн 700 тыс. руб. или 17,5% чистой прибыли, по результатам 2005 года – 35 млрд 510 млн 269 тыс. руб. Итого за три года – 158612469000 рублей.
С учетом того, что государство владеет в «Газпроме» лишь 50,002% акций, получается, что только за три года данное ОАО выплатило частным лицам 79 млрд 303 млн 062 тыс. рублей!
При этом размер дивидендов на одну акцию ОАО «Газпром» вырос с 2000 по 2008 год более чем в 26 (!) раз. Сразу вспоминается незабвенное: «А если не будут брать? Тогда отключим газ».
Естественно, что при таком масштабе разбазаривания невосполнимых природных ресурсов России в перспективе не хватит никаких денег на поддержание устойчивой экономики.
Кому-то будет наверняка интересен и тот факт – что это за лица такие. По состоянию на 2007 год 21,02% акционеров – это владельцы АДР (американских депозитарных расписок), которым кто-то зачем-то сначала продал это «национальное достояние», а теперь выплачивает огромные дивиденды от продажи газа – настоящего национального достояния. За год количество владельцев АДР увеличилось почти в 2 раза – в 2006 году их было «всего» 13,2%.

Кого предпочтет церковь — "западника" или "славянофила"?

http://www.newsland.ru/News/Detail/id/322930/cat/42/

В среду 10 декабря, на следующий день после похорон Патриарха Алексия II, на заседании Священного Синода будут определены даты проведения Архиерейского и Поместного Соборов. На Архиерейском соборе выдвигаются и обсуждаются основные кандидатуры на Патриаршество, а Поместный Собор (в который, кроме архиереев, входят монашествующие, представители клира и мирян) окончательно выбирает из предложенных архиереями кандидатов главу Русской Православной Церкви. Предстоящее избрание главы РПЦ чем-то неуловимо напоминают выбор преемника Путина: основных кандидатов два, оба имеют практически равные шансы, однако от конкретной персоны зависит выбор пути развития РПЦ. Одного кандидата условно можно назвать «западником» и либералом (в хорошем смысле слова), другого «славянофилом» и консерватором — тоже в хорошем.

"Западник"

По практически единодушному мнению наблюдателей, шансов больше у «западника», 62-летнего митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла (Гундяева), влиятельного главы Отдела внешних связей Московского Патриархата.

Как издавна повелось на Руси, кто возглавляет комиссию по организации похорон, тот потом и занимает прижизненное место дорогого усопшего. В РПЦ для обозначения такого человека есть очень точный термин - местоблюститель патриаршего престола. Однако несколько раз эта схема не срабатывала: так было с избранием самого Алексия II на Поместном Соборе 1990 года; тогда после смерти Патриарха Пимена местоблюстителем стал митрополит Киевский Филарет.

Митрополит Кирилл имеет влиятельных друзей - и не менее влиятельных и весьма многочисленных врагов. Он считается ближайшим учеником и сподвижником митрополита Никодима (Ротова), к которому в РПЦ принято относиться или очень хорошо, или очень плохо.

Владыка Никодим стремился совместить церковную жизнь с советским строем, имел обширные связи среди католических деятелей, интересовался опытом обновленчества на II Ватиканском соборе. Митрополит Кирилл тоже - ему положено и по должности - активно общается и с Ватиканом, и с раввинами, и с муфтиями. Консерваторы в РПЦ пеняют митрополиту Кириллу, что он слишком уж легко находит общий язык с представителями других конфессий.

Митрополит Кирилл чудно ладит не только с ксендзами и раввинами: он не чужд общению с известными рок-музыкантами, встречается для бесед о судьбе русского рока с Константином Кинчевым и Юрием Шевчуком.
Впрочем, не только с ними: не так давно он общался с Уго Чавесом и Фиделем Кастро. Говорили о культурной миссии РПЦ в странах Латинской Америки, что совершенно вписывается в канву внешней политики как Владимира Путина, так и его преемника.

Враги митрополита Кирилла указывают на слишком большую вовлеченность его в коммерческую деятельность. Он входил в совет директоров банка «Пересвет»; кивают на митрополита, когда речь заходит о скандальной истории с льготным импортом табачной продукции в начале и середине 1990-х (за что за глаза называют Гундяева «табачным митрополитом»). Сторонники митрополита, указывая на ту же коммерческую историю, напротив, называют местоблюстителя прекрасным антикризисным менеджером. А это качество сейчас очень ценится в претендентах куда бы то ни было.

"Славянофил"

Главным конкурентом Кирилла называют члена Общественной палаты, управляющего делами Московской патриархии митрополита Климента (Германа Капалина). 59-летний митрополит Калужский и Боровский в последние годы заметно усилил свое влияние: наблюдатели отмечали, что Алексий II все чаще с ним встречается, приглашает в важные поездки и весьма доверяет. К тому же Германа Капалина тоже, как и его соперника, называют выдающимся финансистом «от Бога».

Однако митрополит Калужский и Боровский слывет консерватором даже в церковной среде: считается, что если митрополит станет Патриархом, церковь начнет сворачивать зарубежные контакты, станет менее транспарентной и толерантной.

За кого Кремль?

Митрополит Климент окончил Московскую духовную академию — в отличие от «питерского» митрополита Кирилла. Однако «поддержка Кремля» может быть и у того, и у другого. Митрополит Климент меньше «засвечен», то есть о нем меньше говорят злые языки — это для Кремля в последние 9 лет очень важно. Пусть серый и непубличный, зато никого не затмит. Митрополит Кирилл, хотя и не завзятый оппозиционер, этим летом поругался с епископом Диомидом (Дзюбаном), служившим на Чукотке, и приложил очевидные усилия для лишения его сана. Однако опальный экс-епископ приобрел много сторонников, обвиняя руководство РПЦ в разнообразных грехах — привлекает и по сей день, прекрасно используя возможности интернета. У митрополита Кирилла, кроме громкого летнего скандала, имеется и еще один недостаток, возможно, не такой уж и мелкий с точки зрения Кремля - митрополит является одним из авторов социальной концепции церкви, в которой возобновлено право на сопротивление антицерковным действиям государства.

Будет ли мнение кремлевских небожителей иметь решающее значение при голосовании, пока непонятно. С одной стороны, РПЦ — один из самых лояльных власти институтов; с другой — Алексий II, умный и тонкий политик, никогда не позволял собой командовать, деликатно демонстрируя и Ельцину, и Путину, и Медведеву свою полную самостоятельность (например, отправляя в Казахстан митрополита Мефодия, любимца кремлевских чекистов). Нужен ли будет Кремлю новый сильный Патриарх? Не факт. Сможет ли Кремль повлиять на выбор архиереев? Тоже не факт. Допустят ли там избрание главы самой влиятельной в России конфессии без присмотра — скоро узнаем.

Иван Петров 

Оригинал статьи на www.dailyonline.ru

Александр Проханов ВОЗНЕСЕНИЕ ПАТРИАРХА

http://zavtra.ru/cgi//veil//data/zavtra/08/786/11.html

МИТРОПОЛИТ КИРИЛЛ  Поминальная  речь
(  с  сайта  "Эхо  Москвы")
Мы проводим в путь сия земли святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Алексия. Когда хоронят человека или после похорон, обычно вспоминая жизнь, говорят о хорошем. Когда я подумал, что же мне следует сказать хорошего о святейшем, то почувствовал некую неуверенность. Потому что вся его жизнь была наполнена добрыми делами. А в добрых делах открывается нам Бог. Когда мы делаем доброе дело, это Бог творит нашими руками. Когда мы делаем дурное дело, это дьявол работает вместе с нами. Святейший сотворил множество добрых дел. И, может быть, сейчас нужно сказать о самом главном, что непременно войдет в историю. Святейший принял церковь ослабленную десятилетиями гонений, притеснений, церковь, которая неспособна была раскрыть весь свой потенциал духовный, чтобы обратить слово жизни ко всему народу. Она была в изоляции подобно больному человеку, который долгое время лежал в кровати и которому потом предложили встать. Церковь наша, вставая, была слаба, но в то же самое время огромные исторические вызовы обрушились на нашу страну. И слабая русская церковь должна была принять на себя эти вызовы, не потерять свой народ. Помочь ему обрести веру. И сегодня Святейший, предстоя лицу Божию, может сказать, что он оставил другую церковь. Это больше не немощная, не слабая. У нас не дрожат руки и ноги, потому что церковь вместе со своим народом, потому что духовное проросло материальное, потому что миллионы людей осознали, что без Бога и правды его не может быть и человеческой правды. Святейший понимал, что Русская Православная Церковь - единственная, кто сохраняет традицию, память и ценности святой Руси. Святейший всегда с уважением относился к суверенитету государств, возникших на пространстве исторической Руси, но понимал, что эти разделения не могут разделить единой системы ценностей, которые с опорой на Православие возникли, которые впитали в себя исторический опыт многонационального народа. Святейший понимал, что эта ценность святой Руси с ее доминантой святости, красоты и чистоты жизни является мощным столпом современной человеческой цивилизации. И потому он оберегал единство церкви святой Руси, несмотря на все вызовы, испытания и трудности. И сегодня мы все вместе, наследники Киевской купели крещения, окружаем гроб нашего духовного отца и почившего Первостоятеля. Святейший много положил сил, чтобы появились тысячи и тысячи храмов, монастырей, чтобы возродилась духовная жизнь, чтобы наладился диалог церкви и общества, той самой церкви, которая десятилетиями находилась в изоляции и в неком социальном гетто. Как нелегко было вступить в этот новый диалог и с властью, и с обществом, как непросто было показать духовную красоту и силу той традиции, которая всех нас воспитала не только православных, но и людей других религий и конфессий, людей неверующих, потому что ведь мы все формировались в той системе ценностей, которая была заложена в киевской купели крещения, и которую Русская Православная Церковь пронесла через тысячелетия. Святейший Патриарх много заботился о том, чтобы сложнейшие процессы, потрясшие жизнь некогда единого отечества, а затем разъединенного на суверенные государства, чтобы эти сложные процессы не разрушили народной жизни. Именно поэтому он всегда призывал в самые сложные моменты политической конфронтации к единству, к согласию, к миру. И как многие не понимали этих призывов – одни снисходительно улыбались, другие говорили об отсталости церкви, у которой нету другого, современного языка – но он говорил языком вечности. Он понимал, что только любовью можно объединить людей. Что никакие конфликты, в конце концов, не решают главной задачи – единства и согласия. Этот опыт любви он почерпнул не со стороны, это исходило из его жизни. Он внутри имел этот опыт. И те, кто трудился рядом с ним, знал, что он старался всегда любовью, миром, спокойствием соединить людей. А если задать сложный, но очень важный в таком случае вопрос: а что означает любовь? А как можно любить дальнего человека? Как можно любить врага? Как можно любить того, кто очень далек от тебя и которого ты не знаешь? Человеческий разум цепенеет перед этим вопросом, и не может найти логического ответа. Но есть один ответ. Это Господь наш Иисус Христос, Он нам дал этот ответ. Он пришел, чтобы спасти мир, явившись не в силе и власти, не в блеске и в человеческом могуществе, Он пришел слабым и беззащитным и сказал, что любовью человек спасается. И Он показал, что это означает. Он ради любви взошел на крест, и отдал самого себя. Тайна человеческой любви – в способности отдавать себя людям, честно исполняя свой долг, выходя за рамки всяких служебных предписаний, не считаясь со временем и местом, не взирая на здоровье и настроение, не взирая на то, что о тебе говорят, и тем более, что о тебе пишут, делать до конца дело, к которому ты призван, отдавать себя. И через эту отдачу являть пример любви. И в ответ на это жертвенное служение, на эту отдачу самого себя каждый человек обретает встречный импульс духовный, огромной силы, встречное движение, тяготение, которое и формирует единство человеческой семьи, человеческого общества. Святейший не грозной силой и властью, не ударом посоха о землю формировал это единство церкви святой Руси, а через нее и единство исторической России при всем уважении к сложившимся политическим реальностям он формировал это подвигом своего служения. И все мы являемся свидетелями этого. Сегодня никого не заставишь выйти на улицу, особенно в плохую погоду. Но когда десятки тысяч людей идут, чтобы поклониться великому гробу Первостоятеля церкви русской, они идут потому, что им велит сердце. А сердце велит потому, что он людям отдавал свое сердце. Вот в этом и все христианство, и вся тайна спасения. Если мы отдаем себя, мы принимаем взамен, мы устрояем великую сеть человеческой солидарности, духовной поддержки, взаимной помощи, единства. Ведь так только и можно уберечь семью от распада, мужа и жену от развода, детей вместе с родителями, трудовые коллективы, общественные организации, общества, страну. Но давайте взглянем дальше – всю человеческую цивилизацию. Святейший был человек не только национального, но планетарного масштаба. И свое великое служение он простирал далеко за пределы нашего Отечества. Принося венки ко гробу Святейшего, принесем ему самый главный венок – нашу искреннюю сердечную молитву, нашу готовность идти дальше, точно таким же путем, никого не вздыбливая конфликтами и враждой, не пытаясь утверждать власть силой. Но нести людям наши сердца, открывать их каждому, чтобы в ответ на любовь по примеру Христа Спасителя, создавалась единственно прочная и реальное связь между людьми. Чтобы торжествовала любовь, а вместе с ней мир процветания и благополучия. Царство Небесное Великому Господину и Отцу нашему Алексию, Святейшему Патриарху Московскому и Всея Руси. Вечная молитвенная ему память. И ныне совершим заупокойное богослужение. Нас здесь много тысяч, но мы капля от того народа, который сегодня вместе с нами совершает это заупокойное богослужение. И верим, что этот огненный столп всенародной молитвы достигнет Престола Божия, и Господь преклонит милость свою почившему новопреставленному рабу своему, Святейшему Патриарху России. Аминь.

Дмитрий ДАНИЛОВ   Обыкновенная мышеловка

 http://www.intelros.ru/readroom/polit_mag/-13-190-01-dekabrja-2008/3145-obyknovennaja-myshelovka.html

Прошедшая в Вашингтоне встреча лидеров «большой двадцатки», посвященная выработке общемировых рецептов борьбы с глобальным финансовым кризисом, еще до своего закрытия вызвала среди участников нездоровые розово-оптимистические тона. Саммит G20 называли и «важнейшим прорывом в системе мировых отношений», и началом «нового мира», и зарей «нового Бреттон-Вуда». Но на самом деле никаких эффективных рецептов, равно как и никакого «революционного фундамента» в основы «нового экономического порядка» заложено не было. Да и иначе быть не могло, потому что саммит G20 прошел без ключевой фигуры – избранного президента США, от политики которого будут зависеть очень многие расклады.

Когда идея саммита стран «двадцатки» только была выдвинута, предполагалось, что по его итогам будет реформирована мировая финансовая система, установленная бреттон-вудскими соглашениями в 1944 году. Однако за две недели до проведения G20 стало понятно, что этого не произойдет и пока даже приблизительных очертаний нового Бреттон-Вуда не видно. С глобальным кризисом решено пока бороться существующими экономическими инструментами глобального характера (МВФ и Всемирный банк), а на уровне национальных экономик координировать друг с другом свои действия.

Итогом двухдневных переговоров стала совместная декларация G20, где закреплены пять принципов реформирования мировых финансов. Также было решено на ближайший год воздержаться от протекционизма и введения новых торгово-инвестиционных барьеров. Развивающимся странам было обещано улучшить их доступ к фондам и ликвидности, в том числе и через МВФ. Помимо этого лидеры «двадцатки» пообещали усилить регулирование рынка производных финансовых инструментов, добиваться усиления контроля над бухгалтерской отчетностью крупных корпораций и ввести более жесткие стандарты управления рисками для банковской системы.

Сегодня даже на Западе многие замечают, что, несмотря на чрезмерный оптимизм итоговой декларации, не следует чересчур на нее надеяться. Складывается впечатление, что «саммит надежд» призван выполнять некую иную функцию, чем просто служить трамплином для очередных договоренностей. И скорей всего, G20 играет роль «ширмы», призванной дать «передышку» основным игрокам на мировых финансовых рынках. Но только что это за передышка?

Если проанализировать логику выступлений, то несложно заметить удивительное расхождение между целями и задачами участников саммита, с одной стороны, и идейными установками и методами их реализации, с другой. Такие разные люди, как министр финансов США Генри Полсон и президент России Дмитрий Медведев, слово в слово повторяют друг друга в том, что «нынешние структуры финансовой системы неадекватны» и что необходима их коренная «перестройка». И многие другие вторят им. И в то же время все с детской наивностью уповают на спасательные круги институтов системы «открытого рынка», механизм которого и довел мировые финансовые рынки до ручки. Если говорить об ублажающих мировые финансовые уши словах Дмитрия Медведева о необходимости создания международной комиссии из влиятельных «финансовых гуру» для экспертного сопровождения реформ, то непонятно, почему это предложение не воплотилась в итоговом документе саммита. Ведь саммит G20 вдобавок ко всему еще сыграл крайне важную роль, став, по сути, амнистией для подлинных виновников мирового финансового катаклизма. На самом деле немонетаристских альтернатив существующим «гуру» нынешняя система не создала. Поэтому, кого ни взять из этих «гуру», содеянное ими потянет на настоящий «экономический Нюрнберг».

На самом деле саммит показал, что никто из мировых игроков не знает, как именно реформировать мировую экономическую систему, в которой слишком много «черных дыр». Но при этом все отчаянно нуждаются в неких промежуточных правилах игры. К тому же противоречия между игроками достаточно сильны, чтобы новый экономический передел мира устроил всех в одинаковой степени. Так, например, остро обнажилась разница в подходах между США и Европой. Представители Европы выступают за более жесткий контроль над международными финансами, в то время как администрация Буша возражает против этого, опасаясь потери ключевой роли для экономики США и перехода лидирующих позиций к Евросоюзу.

«Рыночный капитализм был и остается двигателем процветания, прогресса и социальной мобильности в экономиках по всему миру. Все наши страны должны отвергнуть призывы к протекционизму, коллективизму и пораженчеству перед лицом наших нынешних трудностей», – настаивал в своей речи на саммите Джордж Буш. По мнению американского президента, социалистические модели госконтроля и национализации банковской сферы, которые используют сегодня в борьбе с кризисом европейские правительства, неэффективны, так как потери европейских экономик от этого якобы не уменьшились. Тем не менее Буш убеждает весь мир поверить ему на слово. Не случайно европейские лидеры предлагали схемы, контролирующие именно наднациональные механизмы экономической макрорегуляции. К примеру, Ангела Меркель заявила, что «мы сделали важные шаги к глобальному экономическому порядку, к глобальному регулированию бизнеса и глобальному надзору за рынком». А Николя Саркози отметил, что «администрация США согласилась продвинуться по вопросам, по которым исторически все американские администрации двигаться отказывались».

Однако в настоящий момент будущее европейской экономики очень сильно зависит от того, что происходит по другую сторону Атлантики. Европейские банки, накупившие по своей алчности некоторое время назад американских ипотечных активов, которые сейчас абсолютно ничего не стоят, остались с огромными долгами в долларах, и у них нет долларов, чтобы отдавать эти долги. Межбанковский рынок почти остановился, а привлечь живую валюту на рынке сегодня нереально. Драматизм ситуации заключается в том, что центробанки Европы рефинансировали все операции только в евро, в результате в Европе возник небывалый долларовый ажиотаж, потому как все операции по американским ценным бумагам возможно вести только в долларах. Европейские банки в итоге вынуждены скупать доллары за евро на форвардах по любым ставкам. Поэтому война с долларом ЕС сейчас выгодна меньше всего.

Очевидно, что будет сделана попытка выбора некой компромиссной схемы и международные финансовые институты ждет далеко не реформа, а всего лишь «косметический ремонт». Не исключено, что в ближайшее время будет поддержано выделение крупных стабилизационных кредитов развивающимся странам – подобных тем, что уже получил Пакистан. Страны G20 уже взяли на себя обязательство обеспечить Всемирный банк и МВФ «необходимым количеством средств». Япония ранее уже сообщила, что предложит МВФ 100 млрд долларов из своих валютных резервов. Предоставить поддержку МВФ и Всемирному банку может также Китай, который обладает крупнейшими валютными резервами в мире и выступает за превращение юаня в одну из резервных валют мира. Председатель КНР Ху Цзиньтао попытался сделать весьма радикальное предложение – увеличивать число иностранных валют в международных расчетах. Однако очевидно, что китайский юань сегодня еще не готов исполнить роль резервной валюты. Юань самим китайцам выгодно держать низким, обеспечивая рентабельность своей промышленности, пока Китай не превратится окончательно в мирового экономического лидера к 2017–2020 гг. Но в Вашингтоне уже сейчас опасаются, что Китай может внезапно выбросить на рынок лишние долларовые активы и тем самым окончательно обрушить доллар.

На самом деле, одним из действительно важных сдвигов в мировой экономической архитектоники оказался сам формат саммита, открывший эпоху перехода от «большой восьмерки» к «большой двадцатке». Помимо «восьмерки», в саммите приняли участие лидеры Китая, Испании, ЮАР, Кореи, Мексики, Австралии, Аргентины, Бразилии, Индии, Индонезии, Нидерландов, Турции, Саудовской Аравии. В этой конфигурации страны БРИК (Бразилия, Россия, Индия и Китай) будут выступать наравне с Западом. Но следует понимать, что подобные вещи никогда не делаются просто так и тем более задаром.

Не остается сомнений, что за фасадом «эпохи реформирования» с подачи G20 мировые финансовые силы решили осуществить несколько макрозадач. Первая – по возможности скорректировать инерцию мирового финансового кризиса, равномерно перенеся его тяжесть с западных финансовых рынков на весь мир. Иными словами – решено стравить «лишнее давление» кризиса, привлекая в качестве дополнительных «поручителей» и «регуляторов» как можно больше игроков, включая страны БРИК. Неудивительно, что вопрос об ответственности всей системы кукловодов биржевых спекулянтов – подлинных конструкторов нынешнего кризиса, как и понимание реальности происходящего, в итоговой декларации саммита так и не появились, и не могло появиться – потому что никакой существенной реформы монетаристских институтов глобальной экономики не предложено, так как договаривающимся сторонам это невыгодно. Финансовые группировки, ответственные за кризис, предложили всем поступить по правилу – «спасая нас, спасаете себя».

Отсюда и вторая макрозадача, действительно устраивающая большинство мировых игроков, – договориться о переходных правилах игры, чтобы до окончательного обрушения доллара, которое наступит скорее рано, чем поздно, успеть вытащить из экономики Соединенных Штатов хотя бы часть «застрявших» там из-за кризиса активов. Ведь в американских ценных бумагах реально погребены активы многих государств, в том числе и России. И вернуть их (хотя бы частично), может быть, и удастся, но только при еще «живом» долларе.

По итогам G20 сейчас создается система, при которой «открытый рынок» и уже де-факто мертвую кредитно-финансовую систему пригласили на последний танец. Это устраивает всех – падающая американская экономика получает отсрочку на неопределенное время, а для экономик мира возникает возможность «подоить» остатки системы в последний раз. Более того, помимо этого выполняется еще и третья макрозадача – создавая высокий курс доллара и постепенно девальвируя другие мировые валюты, творцы мировых финансовых катаклизмов пытаются максимально смягчить будущий обвал доллара, который превратится в болезненное, но все-таки планирование, а не падение в пропасть.

А что же остается России? Увы, наша страна вынуждена играть сегодня в те же игры, в которые играет весь мир, потому что усилиями столпов российской экономической политики мы точно так же, как Европа, Китай и весь остальной мир, «заживо погребены в долларе». При этом следует особо отметить, что идеи, которые составили основу предложений России к прошедшему саммиту – о необходимости создания новых глобальных коллективных структур, о «множественности» резервных валют как фактора обеспечения стабильности, – не нашли никакого отражения в итоговой декларации вашингтонского саммита. Сам Медведев при этом отметил, что в совместной декларации «учтено все, что нас сейчас волнует».

В своей речи Дмитрий Медведев фактически дал понять, что сейчас не время искать виноватых, но зато самое время срочно вырабатывать согласованную позицию и сообща бороться с кризисом, который охватил уже весь мир. Любопытно, что сама Россия, обещая мировым акулам играть в «общую игру», постепенно переходит в торговле с партнерами на рубли. Вот только насколько ей позволят это делать дальше, когда вроде бы уже все подписано и «ударили по рукам»?

Что же толкает Россию продолжать без оглядки играть в пасьянсы, радующие сердца монетаристов во всем мире? Нужно признать, что только одно – наивная иллюзия, что России оставят место в спасательной шлюпке, которая вытянет из бездны. А это означает, что дела в нашей «сильной экономике» не так уж хороши после того провального курса, который осуществлялся все последние годы. Фондовые индексы в России упали с середины мая по 24 октября на 78% против 36–44% в США. Цены на капитальные активы – на 19–30% против 11–16% в Америке. Уже стали реальностью массовые неплатежи в банковской системе, которых так и не случилось на Западе. И, наконец, все это произошло на фоне разбазаривания на нужды борьбы с кризисом национальных финансовых резервов, эквивалентных 9% ВВП, тогда как в Соединенных Штатах правительство «впрыснуло» в экономику суммы, не превышающие 5–6% валового внутреннего продукта. Все указывает на то, что если ситуация в финансовой сфере не стабилизируется, банки не начнут проводить платежи, а ситуация со взаимными долгами компаний не будет урегулирована, в 2009 г. нас ждет отрицательная динамика ВВП, резкое обесценение рубля (девальвация) и обвальное снижение жизненного уровня большинства граждан страны.

А ведь России как раз очень выгодно все то, что проклиналось очень на прошедшем саммите, – государственный протекционизм, серьезное антимонетаристское законодательство, дополнительные торгово-инвестиционные барьеры и максимально возможная изоляция от всего того, что сейчас происходит в мировой экономике. Увы, и наши государственные средства застряли в мировой экономике точно так же, как у всех, но выводы из этого делаются неверные. Потеря трети стабфонда за рекордно короткое время свидетельствует о том, что экономический блок правительства совершенно не знает, что делать дальше. Поэтому по старинке Кудрин и Ко продолжают свою «большую монетаристскую игру» по чужим правилам и на чужих условиях в надежде, что схема «все побежали, и я побежал» сработает.

Особенно настораживает тот факт, что на минувшем саммите страны–участники G20 фактически оказались в условиях новой круговой поруки перед такими глобальными монетаристскими институтами, как Всемирный банк и МВФ. Теперь часть развивающихся экономик, которым будут «помогать» МВФ и Всемирный банк, ждет того, обо что обожглась ельцинская Россия, – потери экономического суверенитета. А вот для повзрослевшей России сейчас правила немного иные: за «место в шлюпке», которое обещает «новый экономический порядок», придется расплачиваться по-взрослому. По факту международные финансовые институты осуществляют очень тонкий, но все равно силовой шантаж: если хотите спасти свои деньги в гибнущей американской экономике, играйте по правилам монетаристских хозяев. А эти правила требуют от национальных экономик определенной «прозрачности» и приверженности идеалам «открытого рынка» – то есть потери государством определенного процента регулирующих экономических функций.

В мировой экономике сейчас происходит то, что очень точно подметил один из немногих реалистов на этом саммите – премьер-министр Японии Таро Асо. Он поделился своими мыслями о том, что нынешний глобальный кризис будет существенно более долгим и тяжелым, чем сегодня это можно себе представить, и выразил сомнение в том, что участникам саммита удастся наладить эффективную координацию в принятии мер экономической политики. К реальной координации, по мнению Асо, на практике никто не готов. А это значит, что, прежде чем начнется новая мировая экономическая эпоха, мир опустится в самую бездну кризиса и выйдет из нее с «нулевым» результатом, где от старых правил и обстоятельств не останется почти ничего, – все будет высосано подлинными творцами экономических катаклизмов досуха. Сегодня под ширмой «большой, общей и честной игры» все стараются играть только в свою игру. Потому что в реальности никакой «большой, общей и честной игры» быть не может, как не бывает бесплатного экономического сыра в глобальной экономической мышеловке.

М. Ремизов Путин не ответил на «антикризисные» вопросы народа  

 http://www.rus-obr.ru/opinions/1341

  05/12/2008 - 14:52. /

В ходе прямой линии «Путин — россияне» премьер ответил на 80 вопросов и просьб, которые поступали по телефону, SMS и «интернету». Но ответил ли Владимир Владимирович на самые острые вопросы?

Лично у меня вопросов к Путину было гораздо больше, чем прозвучало во время прямой линии. Поэтому поговорим о том, ответил ли он на поставленные вопросы, среди которых были и очень важные.

Принцип селекции вопросос в эфире по моим ощущениям был более демократичным, чем в предыдущих эфирах. Народ смог продемонстрировать свою озабоченность. Если просуммировать все вопросы, прорисовывается тревожная народная повестка. Каковы ее составляющие?Первое — обуздание монополий, естественных и не очень. Это вопрос жизненно важный для страны и Путин на него не ответил, по сути премьер подтвердил курс на рост тарифов ЖКХ и курс на дорожание топлива.

Второе — ограничение миграции. Хорошо, что этой проблеме дают голос в публичном пространстве. Реакция премьера по этому поводу обнадеживает. Власть отдает себе отчет, в том, каковы общественные настроения, власть понимает, что общество обеспокоено проблемой миграции, что эта проблема обострилась в связи с кризисом. В то же время Путин сказал, что вряд ли россияне захотят занять место гастарбайтеров.

Третье — тема протекционизма. Это особенно актуально в сфере сельского хозяйства. Власть видит запросы общества, тем не менее ее движение навстречу народу я бы назвал половинчатым.

Еще была тема методологии антикризисных действий власти. Зазор между нерыночной поддержкой власти некоторых финансовых организаций и кабалльными условиями кредитов реальному сектору очень велик. Выступление Путина подтвердило, что власть, как и общество, это видит.

Следующее — реформа Вооруженных сил. Премьер сказал, что заявленные сокращения будут проводиться плавно, основываясь за сроках истечения контрактов военнослужащих, а не на основе досрочных увольнений. Хочется отметить, что на вопрос о том, как сокращения пойдут на пользу обороноспособности страны, Путин не ответил.

Люди также высказали косвенную озабоченность коррупцией в корпоративном секторе - «нас увольняют, но предприятие остается богатым». Эту проблему Путин вообще не услышал.

Таким образом, мы видим контуры сформировавшейся в народе популистской антикризисной повестки. Хорошо, что она вообще была заявлена — это значит, есть, с чем работать. Можно даже сказать спасибо партии «Единая Россия», катализировавшей население. Но все же, в целом, выступление Путина не дало адекватный ответ на эти вопросы.

Татьяна Прийменко Бюджетный недобор по всем статьям

http://www.politcom.ru/article.php?id=7333

Вслед за Кудриным обвинения в неосмотрительной политике посыпятся вскоре и на голову «народного премьера»

Вчера министерство финансов сообщило о резком сокращении налоговой части доходов федерального бюджета в ноябре. Согласно заверениям Кудрина, благодаря весьма благоприятной конъюнктуре в недавнем прошлом, это уже не повлияет на бюджет этого года. Но что будет с недавно принятым трехгодичным бюджетом, который и министр финансов, и премьер, и президент клятвенно обещали выполнить, несмотря на сильно изменившиеся параметры мировой экономики?

Когда месяц назад Совет Федерации принимал трехгодичный бюджет, а цены на российскую нефть вместо запланированных на 2009 год 95$ за баррель падали до 60$, на все недоуменные вопросы Алексей Кудрин отвечал, что дефицит будет покрыт за счет резервного фонда. Более того, в бюджете 2009-2011 «правительство роста» предусмотрело широкие инвестиционные и социальные программы, от которых очень популярный премьер был просто не в силах отказаться.

Привыкнув верить в то, что у нас-то все будет хорошо, так как накоплен солидный резервный фонд, практически никто не замечал, когда принимались поправки в Бюджетный кодекс для упрощенной корректировки уже принятого бюджета. Тем не менее, поправки последовали уже 26 ноября, когда стало ясно, что никакого 7% роста ВВП в 2009 году точно не будет.

Далее, все развивалось как в плохом кино, потому что экономические показатели продолжали ухудшаться, а резервный фонд, на который возлагались такие большие надежды, продолжал истощаться в ускоренных темпах, потому что у российских банков возникла острая нехватка наличности.

Параллельно сокращению доходной части бюджета, правительство, которое уже нигде не ассоциировалось с ростом, спешно добавляло новые статьи, предусмотренные антикризисной программой. Для государственных компаний, чьи акции не торгуются на рынке, был разработан льготный режим, предусматривающий снижение выплат по дивидендам, а гражданам, уволенным с формулировкой по «собственному желанию» пообещали в течение года выплачивать около двух третей зарплаты из социального фонда.

Значимым событием последних недель стала информация Федеральной Налоговой Службы о том, что в ноябре налоговые поступления сократились в два раза, что было обусловлено, во-первых, падением цены на нефть, а во-вторых, общим падением прибыли в экономике. Неожиданностью это, конечно, не стало, но такого резкого и сильного сокращения в общем–то никто не ожидал. Появление таких данных всего через месяц после принятия профицитного трехгодичного бюджета говорит о том, что, во-первых, аналитическая составляющая финансовой части правительства как минимум ущербна, а, во-вторых, наше правительство, несмотря на все заявления, просто не подготовлено к масштабному кризису.

Если с информационной точки зрения, тот факт, что на фоне ЕС, усиленно пытающегося выработать общие правила спасения экономики, мы принимаем трехгодичный бюджет в полной уверенности в его выполнимости, было попыткой создать образ России как «островка стабильности», то, с управленческой точки зрения, это можно было рассмотреть только как экономическую неосмотрительность. Это в итоге ощутили и обычные граждане, до которых кризис дошел в виде увольнений и резко возросшей ставки по кредитам. Как можно было не предусмотреть влияния уже год как развивающегося общемирового финансового кризиса и не скорректировать бюджет при уже упавших мировых ценах на нефть?

Таким образом, когда доходная часть бюджета и ее резервная подстраховка в виде нефтедолларов стремительно сокращается, когда антикризисные статьи расходов требуют все больше и больше вливаний, а угроза массовой безработицы только возрастает, правительство только начинает корректировку трехгодичного бюджета и лишь шепотом говорит о возможности сокращения социальных программ. В этой ситуации можно будет ожидать, что вслед за Кудриным обвинения в неосмотрительной политике посыпятся и на голову «народного премьера».

11.12.2008

Диакон Андрей Кураев Выборы станут проверкой выборщиков"

http://www.rusk.ru/newsdata.php?idar=180130

По словам миссионера, публикации о борьбе претендентов на Патриарший Престол - "некорректная проекция светских политических стереотипов на церковную жизнь"…

Профессор Московской духовной академии диакон Андрей Кураев считает, что участникам предстоящего Поместного Собора следует отказаться от перспектив спокойной жизни и избрать в качестве нового Патриарха "кризисного менеджера", сообщает Интерфакс-Религия.

"Выборы станут проверкой выборщиков, в том числе епископата, на их способность к христианскому жертвенному поведению. Голосование будет либо за право на спокойную жизнь, то есть "бояре" могут избрать такого мягкого "Царя", либо все-таки наши "церковные бояре" совершат жертвенный поступок, откажутся от возможности спокойной жизни и поймут, что настало время чрезвычайных усилий", – заявил отец Андрей в четверг корреспонденту портала Интерфакс-Религия.

По мнению диакона Андрея Кураева, "Церковь и страна находятся в очень непростом положении, и если посмотреть, как Интернет откликнулся на смерть Патриарха, то это будет вполне очевидно: в "Живом журнале" количество текстовых сообщений, которые выходили за рамки всякой этики и содержали откровеннейшую ненависть к христианству и Патриарху, было чрезвычайно огромным". "Не должно быть иллюзий, что, дескать, все уже сделано, страна уже православная. Это не так", – подчеркнул собеседник агентства.

Отвечая на вопрос о том, каким бы он хотел видеть будущего Патриарха, отец Андрей сказал: "Я мечтаю о том, чтобы Патриарх стал моим коллегой, чтобы он был миссионером, не просто красивым символом, а думал, говорил, убеждал". "От него должно исходить слово, которое способно действовать само по себе, пусть даже в опубликованном виде, вне зависимости от личного обаяния автора, убеждать тех, кто заранее не согласен, а это сегодня очень необходимо", – полагает известный православный миссионер.

Он также считает, что "все эти многочисленные публикации в СМИ о борьбе конкурентов, претендентов на Патриарший Престол – это очень некорректная проекция светских политических стереотипов на церковную жизнь". "Просто людям удобнее навесить ярлыки и тем самым создать ориентиры, изобразить борьбу, что якобы есть правые, есть левые, модернисты, консерваторы", – сказал отец Андрей.

По его мнению, не надо поддаваться "обаянию каких-то условностей, надо всегда помнить, что даже самые либеральные священники в Православной Церкви все равно будут консерваторами по системе оценок, принятой в западном мире". В частности, отец Андрей считает неправильным называть Патриаршего Местоблюстителя митрополита Кирилла модернистом, "потому что его позиция – это позиция традиционных христианских ценностей, это самый жесткий и аргументированный критик либеральной, потребительской идеологии". "Митрополит Кирилл просто говорит на современном языке в своей проповеди. Я не думаю, что кто-то слышит от него планы каких-то церковных реформ и наипаче реформы богослужений", – добавил диакон Андрей Кураев.
Русская линия

Михаил Ремизов.Нужна альтернатива иждивенчеству крупного капитала

2008-12-10

http://www.apn.ru/opinions/article21130.htm

Кризис развеял многие иллюзии относительно преобладания ТНК над государствами. И прежде всего – потому, что сами корпорации открыто перешли от политики «минимизации» государства к политике его использования в собственных интересах.

Наиболее серьезный вызов, который ставит перед нами кризис, – это феномен иждивенчества крупного капитала.

Государство в ситуации кризиса оказывается перед дилеммой. С одной стороны, многие их тех игроков, которым грозит банкротство, являются системообразующими для экономики. Государственная политика их поддержки зачастую не имеет альтернативы. С другой стороны, оказание им поддержки стимулирует ту безответственность, которая и привела к кризису.

Чтобы разрешить эту дилемму, необходимо опосредовать финансовую поддержку корпораций целым рядом жестких условий. Например, речь не должна идти о миллиардных «подарках» в виде льготных кредитов, а скорее о выкупе долей собственности, т.е. об антикризисной национализации. Точно также, привлечение господдержки должно означать качественно новый уровень контроля над издержками и доходами корпораций. В противном случае, мы стимулируем не только безответственность топ-менеджмента, но и ужасающую коррупцию.

Иными словами, крупный бизнес должен либо сам расплачиваться за кризис, либо переходить под контроль государства на максимально открытых, прозрачных условиях. В последнем случае государство должно сформировать модель скоординированного управления активами, которые находятся под его контролем. Такая модель имеет общие черты с моделью планового социализма.

Мы стоим сейчас перед выбором между двумя смыслами слова «социализм»: иждивенчество, в данном случае крупного капитала, или рациональное планирование в масштабах национальной экономики. Единственный вариант позитивного развития антикризисной политики – это переход от социализма в первом смысле слова к социализму во втором смысле слова.

При этом национальная социалистическая политика совсем не означает авторитарного политического устройства. Авторитаризм точно так же может быть связан с проведением либеральных реформ и шоковой терапией.