ГЛАВНАЯ

ДНЕВНИК ПОЛИТ. КОММЕНТАРИЕВ

ДНЕВНИК ЛИТ. КОММЕНТАРИЕВ

ДНЕВНИК ФИЛ. КОММЕНТАРИЕВ

МОЙ БЛОГ В ЖИВОМ ЖУРНАЛЕ

 

Физическая вещь и "неведомая причина явлений"

                               В  этой  главке,   где   Гуссерль   сосредотачивает     внимание  на   физической   вещи, « в качестве "простого явления" каковой… будто бы функционирует чувственно являющаяся (данная в восприятии) вещь»,   особенности  его  миросозерцания   становятся  чуть  более   ясными. 

«…Можем ли мы теперь сказать о смысле столь распространенного реализма" : реально воспринятое …следует в свою очередь рассматривать как явление или как инстинктивную субструкцию чего-то иного, внутренне ему чуждого …? Рассуждая теоретически, это последнее надлежит рассматривать как гипотетически допускаемую в целях объяснения хода переживания явлений совершенно неведомую реальность, как скрытую причину этих явлений, характеризовать которую можно лишь косвенно, аналогически, посредством математических понятий», -   задается  он  вопросом... 

  Стремясь  опровергнуть    второй  вариант ( инстинктивная   субструкция),  он  исходит  из  того,  что 

«…если неведомая, будто бы возможная причина вообще существует, то она должна быть  принципиально воспринимаемой — если не для меня, то для других "я", которые видят лучше и дальше, нежели я.

То  есть

…« внутри взаимосвязи мотиваций моего опыта…для меня могут возникать некоторые представляющиеся эмпирически необходимыми или эмпирически несомненными антиципации(предвосхищения) такого опыта или таких предметов опыта, реальное опытное постижение которых неосуществимо для меня вследствие того, как фактически устроена моя жизнь,.. между тем как эти антиципации эмпирических достоверностей… обладают своей несущей силой и уполномочивают меня к индуктивным, основанным на опыте высказываниям…».

      Отсюда   делается   вывод:

      «…мы обретаемся в универсальной сфере эмпирико-индуктивных достоверностей, предположительностей, вероятностей, которые не выходят за пределы всеобъемлющей взаимосвязи моего возможного опыта, моего реального опыта и моих антиципаций, не выходят и тогда, когда отсылают к возможному опыту других, поскольку, как уже говорилось, всякий "другой",существуя для меня в достоверности или в возможности (предположительности), сохраняет для меня свою бытийную значимость по способу опытного постижения, присущего вчувствованию …»

         Вот  этот  важнейший  переход «не выходят и тогда, когда»  - как раз и не  очевиден.  И    здесь  где-то   прячется  какой-то  постулат...    Даже  ясно  какой. Бытийная  значимость  «другого»    «по  способу опытного постижения»    и  есть  хорошо  прикрытый   постулат  об  универсальности  способа  постижения.  Но  если  сие  принимается,  то  тогда, зачем  весь  этот  феноменологический   огород…. 

       Далее   Гуссерлем  рассматриваются  возможные   возражения  лиц естественнонаучной  ориентации:

        «На это возразят, утверждая, что причинные реальности, какие предполагает естествоиспытатель, будучи точным физиком, и какие он считает подлинной природой, недоступны прямому чувственному опыту, ни нашему, ни иных субъектов, а именно, такие реальности — это не доступные чувственному созерцанию вещные данности ("вещи чувств"), но принципиально им трансцендентные. Подобные трансцсндснции, стоящие на более высокой ступени, будто бы и есть подлинные объекты природы, поскольку существуют в себе, между тем как вещи чувств все еще

остаются чисто субъективными созданиями.»»

        Что говорит    здесь Гуссерлю   незадачливый естествоиспытатель?  Он  говорит  приблизительно   следующее.  Вот я  что-то  чувственно  созерцаю  и  фиксирую  это  в  каких-то  понятиях  чувственного  созерцания.  Тоже  делает  другой, третий   в  понятиях  того  же  уровня,    и  наши  фиксации  несут  в  себе  особенности  наших  индивидуальных  восприятий . И  на уровне  этих  понятий  мы   (я, другой,  третий )  не  можем    выделить  универсальную  часть  наших  созерцаний.  Чтобы   сделать   это   нам  надо  подняться  на  следующий   уровень  абстрагирования  и  ввести    более  общие  понятия  и  в  них  попытаться  это  универсальное  зафиксировать.  А  это,  действительно,  переход  на более  высокую   ступень   -  скажем,  от  простого созерцания  особенностей  движения  к  его   законам  .  И  выражаться  они   будут  в  более  отвлеченных  понятиях(  таких  как  физическое  тело ),  за которым теряется  конкретная вещь (  она  должна  теряться ,  раз  ставится  задача  обобщения ) .Она  вытесняется  вполне  трансцендентным(  то есть  недоступным   прямому  чувственному   созерцанию)  своим   полномочным  представителем  в  познании    -  понятием   тело.

         В принципе  это  Гуссерлем признается,  раз он  тут  же    заводит  разговор   о   двух типах  определенности  бытия  -   чувственном  и  физическом

  « "физически истинное" бытие есть нечто "определяемое принципиально иначе", нежели то бытие, что "телесно" дано в самом ощущении. Это последнее наделено исключительно чувственными определенностями, которые как раз и не являются физическими определенностями».

      И    заявляет  о  том , что  «оба способа представлять себе вещи вполне согласуются друг с другом»   и  что  физическое  постижение  вещей  «нужно только правильно понять»

       « Физическая же вещь не чужда тому, что является чувственно-телесно, но изъявляет себя в нем, причем а рriori …изъявляет себя изначально только в нем.При этом и чувственное наполнение того х, которое функционирует как носитель физических определений, отнюдь не есть лишь чуждое этим последним, скрывающее их облачение, — напротив, лишь в той мере, в какой х есть субъект чувственных определений, он есть и субъект определений физических, со своей стороны изъявляющихся через определения чувственные. Вещь… может быть принципиально дана лишь чувственно, через  "чувственные способы явления"; то же, что физик подвергает причинному анализу… есть то идентичное, тождественное, что само же является во всей переменчивой непрерывности способов явления, в сопряженности со всеми доступными опыту …взаимосвязями.

 Вещь, которую  физик наблюдает, с которой он экспериментирует, которую он постоянно видит перед собой, берет в руки… вот эта самая и не иная вещь и есть субъект физических предикатов, как-то: вес, температура, электрическое сопротивление и т. д. И точно так же именно эти же самые воспринимаемые процессы и взаимосвязи и определяются такими понятиями, как сила, ускорение, энергия, атом, ион и т.д.

      Итак, чувственно являющаяся вещь с ее чувственными формой  ,цветом,  запахом и вкусом отнюдь не есть знак чего-либо иного, но в известном смысле есть знак самой себя.»

         Прекрасный  текст.  Две  понятийных  модели  реальной вещи : одна,  описывающая ее  в  понятиях  чувственного  восприятия, другая  -  в  отвлеченных,  но  индуцированных  этим  чувственным  восприятием.  Можно  допустить,  что       модели  соподчинены   и должны   взаимодействовать  друг  с  другом,  и  это допущение   запускает   бесконечный    итерационный  процесс   их согласования.  Но    можно      постулировать   и  их   автономию -   принципиальную  независимость  друг  от  друга.  Вот  этот  второй  путь  , кажется,  и  выбирает     Гуссерль.

Проследим  за  этим  выбором.  Утверждается ,  что

       «на основе естественного опытного постижения … выстраивается физическое мышление, которое следует разумным мотивам, какие предоставляют ему взаимосвязи опыта, и которое принуждено осуществлять… известные интенциональные конструкции, какие требуются разумом, — осуществлять их для теоретического определения постигаемых в опыте чувственных вещей.»

     То  есть   утверждается  фактически  единственное:  физическое  мышление  создает  свою   систему  понятий  для  обобщенного(  теоретического)   описания    установленной  в  опыте  взаимосвязи  постигаемых  в  опыте   чувственных  вещей.  И  действительно

«Именно вследствие этого возникает противоречие между вещью, принадлежащей незамысловатой чувственной immaginatio, и вещью физической — intellectio; на пользу последней и воздвигаются все те идеальные онтологические построения мысли, какие находят выражение в физических понятиях и черпают свой смысл исключительно в естественнонаучном методе»

      Уже  здесь  хорошо  видно,  что  чувственная  и  физическая  вещь  находятся  у  Гуссерля  на  одном  уровне,  то  есть  они     в  его  представлениях как  бы находятся  на  одном  уровне.  В  то  время  как   с позиций  классического   рационализма   модель  чувственной вещи  подчинена,  а  лучше  сказать подконтрольна,  модели   физической вещи.  В  том  смысле,  что  является    частным ее   случаем.  Да,  физическая  модель  находится  в  подчинении  чувственной, так  же  как  последняя находится  в  подчинении объективно существующей  реальной  вещи,   но  только   в подчинении происхождения -  реальная  вещь  генерирует чувственные  модели  , а    те,  в  свою  очередь, - физические.   Но  эта  иерархия меняется  на  обратную,  если   речь заходит  о  сосуществовании моделей как   гносеологических   инструментов. Физическая  модель  контролирует все  чувственные и  только потому   является их обобщением.  А  поскольку  чувственные   модели     держат  под  контролем реальность (  в  меру  остроты  чувствования – приборы  и  прочее),  держат потому ,  что  являются  источником непосредственной   информации  о  ней,  то  физические модели   становятся   и  моделями  объективного  знания  о  реальности.

  Гуссерль, ставя   два  типа  моделей  на   один    уровень,   разрушает  ,  таким  образом,    иерархию понятийных  моделей.

     И  разрушает  ее  прежде  всего  потому,  что не  чувствует  ее роль (то  есть  пассивно  разрушает) .   Все это   хорошо  видно  по  следующему пассажу: 

      «Коль  скоро ...получается, что разум, следующий логике опытного постижения, вырабатывает под наименованием физики некий интенциональный коррелят, занимающий высшую ступень, — вырабатывает из обыденно являющейся природы природу физическую, — то мы займемся мифологизацией, если эту самую, вполне доступную нашему усмотрению данность разума,… станем выставлять в качестве некоего неведомого мира вещных реальностей в себе, мира, в целях причинного объяснения явлений подкрепленного гипотетическими субструкциями».

       Ведь  именно  уравнивание  статуса  двух  типов  модели    подталкивает     Гуссерля   к  тому, чтобы  не  только   рассматривать  физические   понятийные   модели  в качестве интенционального   коррелята,  но  и  видеть  за  ним   еще  «неведомой  мир вещных реальностей в себе».  Тогда  как  за  физической   моделью  -  лишь    чувственные  модели… 

       Одно   из  самых  устойчивых  впечатлений  от  чтения   Гуссерля  заключается  в  том,  что  он  является  принципиальным  противником  принципа Оккама  и  совершенно  не  сдерживает  себя в   генерации    необходимых  ему  понятий.  Этот  экстремизм не  случаен, поскольку  как  раз  и  связан   с выравнивания  статуса  двух  типов  модели.  Причем  под эту  процедуру  попадают  и  модели  высшего  уровня ( философские)  - они  получают невиданную  свободу ,  полную    освобожденность  от   сдерживающих обратных  связей  естественно-научных  моделей.

      Новое, независимое понятие(  или  скрытый  постулат)   -   как  средство    латания (  снятия  противоречий )  в  любом  узком  месте  выстраиваемой  системы.    Этим   приемом  Гуссерль  пользуется  широко  и  виртуозно.    Философия  20-го  века  приняла   не  столько  саму  систему  Гуссерля ,  сколько именно  эту ее особенность. И  очень интенсивно  ею   воспользовалась.  

       Разбирая особенности взаимоотношений   физических    вещей    и вещей  чувст (или являющихся  предметов  как  таковых,  или чувственных  явлений),  он  вводит  представление  об  «абсолютных  переживаниях явления,  конституирующих    это  явление».  Это  понятие ,  конечно, необходимо,  чтобы  как-то  связать  два  типа   моделей,  поставленных на  один  уровень.  Но  если  вернуться  к классической  иерархии  и  очистить  это  переживание  от  абсолютного  ,  то  мы  и  получим  естественную  связь  сначала  объективной  реальности,  которая   связана  переживаниями  с  чувственными  моделями,  которые  в свою  очередь  через  более  отвлеченные переживания  связываются   с   физическими  моделями.

   Но    понятие   абсолютных переживаний  вводится   и классическому   рационализму  (  реализму  по  Гуссерлю ) ставиться  в  вину,  что  он  смешивает,  подменивает  «вляющиеся предметы как таковые … с конституирующими их абсолютными переживаниями явления».

Гуссерль считает, что

     «подмена происходит как минимум в такой форме: рассуждают так, как если бы объективная физика была занята объяснением "вещных явлений" — не в смысле являющихся вещей, но в смысле конституирующих переживаний постигающего в опыте сознания».

Да  здесь  , действительно,    есть  смешивание.  Но  оно  -  у  Гуссерля,  когда   он  ставит  на  один  уровень  два  разных  типа моделей .    И  тогда  получается ,  что при  объяснении « в смысле  являющихся  вещей»  можно  обойтись  без  понятий,  возникающих  при  объяснении  «в смысле   конституирующих  переживаний»  …

           Вот  где   делается  попытка  утвердить  беспонятийное  моделирование,  беспонятийное  объяснение.  Здесь ,где  разрывается( признается  противосмысленной) связь  между     воспринятыми  (  нутром   что ли?)   - являющимися -   вещами    и   некими  абсолютными  переживаниями.    Именно  здесь  наивность  классическая  вытесняется( подменяется) наивностью   феноменологической.

      Разрушение  иерархии  понятийных  систем  приводит, похоже,   и  к  тем  проблемам,  которые обнаруживаются  у  Гуссерля  в  связи  с  причинностью.

      Ее  место ,  по  Гуссерлю,  - «  во взаимосвязи конституирующегося интенционального мира).  Реалисты  же  превращают   ее  «не просто в мифическую связь, соединяющую "объективное" физическое бытие и  бытие "субъективное", являющееся в непосредственном опыте…, но, неправомерно переходя от "субъективного" бытия к конституирующему его сознанию, превращают причинность в связь, соединяющую физическое бытие и абсолютное сознание»  

  Более   того,

« вместо физического бытия подставляют мифическую абсолютную реальность, тогда как вовсе не замечают подлинно абсолютное, чистое сознание как таковое. Поэтому незамеченной остается и абсурдность, состоящая в следующем: возводится в абсолют физическая природа, этот интенциональный коррелят логически определяющего мышления; остается незамеченным и то, что природа, определяющая со стороны логики опыта непосредственно …созерцаемый мир, … превращается в некую неведомую, лишь таинственно возвещающую о самой себе реальность, которую как таковую, в ее самости, невозможно постичь ни в каком из ее самоопределений, — затем же возлагают на эту природу и роль причиной реальности в отношении к процессам субъективных явлений и переживаний опыта»

        Нельзя  не  обратить  здесь  внимания  на этот   ярлык  -  мифическая  связь.  Но  почему мифическая,  а  не  естественная…    Признание   естественности  здесь  не  означает  ничего,  кроме    выноса  истока переживания за  пределы  субъекта,   кроме  признания   наличия  внешней   причины  его  переживаний . Другое  дело , что классический  рационализм  абсолютизирует  эту  внешнюю  причину  и  превращает    ее  в  единственную,  полностью дезавуируя  причину  внутреннюю, находящуюся в  субъекте.   Но  и   Гуссерль  демонстрирует   здесь такой же  методологический   экстремизм.  Только  в  виде  противоположной  крайности…

      Классический  рационализм    и  феноменология   есть  две  крайности,  которые не   только  не совместимы ,  но  и  не  способны  опровергнуть  друг  друга .  Первый   абсолютизирует   реальность,  вторая   - сознание.  Это -  проблема  выбора  точки отсчета,    системы   исходных  постулатов.     А  попытка опровержения  одной  системы   с  помощью логики  другой  и есть высшая  наивность.

       Природа, объективная  реальность , которые  так   энергично распекает  Гуссерль   -  ЭТО  УЗДА   СОЗНАНИЯ.  Сознание    не  может  быть  абсолютным.  Свободное  от  узды  природы  оно  начинает    самоуничтожаться -  заглатывать  себя.  И   вот  уже  какой-нибудь  фаллос    в  устах  какого-нибудь  освободившегося  от  ответственности  перед  природой  умельца    возводится  в  ранг   философской  категории    и  становится основой  системы  мировоззрения.  А  почему  бы  и  нет ... Почему  бы  и  таким  образом  абсолютному   мышлению   не  определить    чисто  логически    свой  интенциональный коррелят… 

       И  спустя пару  поколений   наиболее   продвинутые   уже спешат, ну, например,  в   биологический   музей ,  чтобы   публично   удостовериться  в  универсальности (  интерсубъективности )  выпеченного   умельцом   коррелята.   

         «Ложное истолкование получает, прежде всего, чувственная отвлеченность, безобразность, присущая всем категориальным мыслительным единствам…,  особенно …образованным весьма опосредованным путем, а затем … склонность подкладывать чувственные образы, "модели", под такие мыслительные единства, — все, что отвлечено от чувственной наглядности, будто бы символически репрезентирует нечто сокровенное; будь наша интеллектуальная организация совершеннее, и это сокрытое можно было бы привести к обычному чувственному созерцанию; модели же будто бы служат в качестве наглядных схематических образов такого сокровенного…»

            Эти  печали  Гуссерля   совершенно  напрасны.

 Да,   всякая  модель  несет  нечто  сокровенное ,  по  сравнению  с   простой  суммой  ощущений.  Точно   так  же , как     любое   структурированное  множество  элементов оказывается больше механической  смеси  тех  же элементов.   Этот  качественный  разрыв ,  за  которым  и  скрывается   переход  на  новый  уровень понятийного  моделирования , и  обеспечивает,  в  конце  концов,  силу   всякого  обобщения,  всякой  отвлеченной  модели.  И   х   неизбежные  издержки  этих обобщений…

  

ЧИСЛО            ПОСЕЩЕНИЙ		ПОИСК  ПО САЙТУ на сайте  в интернете
НАПИСАТЬ  АДМИНИСТРАТОРУ                САЙТА	Рассылки Subscribe.Ru Советую прочитать	©ВалерийСуриков