«Государственные
корпорации стали тем инструментом,
который позволил реализовать потребности
многих стратегических отраслей экономики
в госинвестициях на фоне неспособности
государства быть эффективным инвестором,
а также квалифицированно распорядиться
вложенными средствами». Это слова
Сергея Чемезова, главы «Ростехнологий» –
одной из семи российских госкорпораций.
Понятно, что глава госкорпорации не может
быть объективен. Но что же такое
российские госкорпорации? Этот вопрос
особенно актуален в связи с инициативой
Дмитрия Медведева по изменению
юридического статуса государственных
корпораций (ГК).
Госкорпорации как управленческая химера
Впервые
понятие «государственные корпорации»
появилось в федеральном законе «О
некоммерческих организациях» 1999 года. В
нем ГК признавалась как «не имеющая
членства некоммерческая организация,
учрежденная Российской Федерацией на
основе имущественного взноса и созданная
для осуществления социальных,
управленческих или иных общественно
полезных функций». Однако первая ГК была
создана лишь в январе 2004 года – ею
стало Агентство по страхованию вкладов.
Спустя
три с половиной года были созданы ГК
«Банк развития и внешнеэкономической
деятельности» (ВЭБ) (май 2007 года),
«Роснанотех» (июль 2007 года), Фонд
содействия реформированию ЖКХ (июль 2007
года), «Олимпстрой» (октябрь 2007 года),
«Ростехнологии» (ноябрь 2007 года) и
«Росатом» (декабрь 2007 года). В декабре
2007 года президент Владимир Путин
одобрил предложение Минтранса о создании
ГК «Автодор», однако соответствующий
федеральный закон был в первом чтении
принят Государственной думой лишь 22
апреля 2009 года.
Изначально, как представляется, идея
создания ГК была реакцией на бедственное
положение стратегически важных отраслей
экономики после приватизации 1990-х. Эта
идея шла вразрез с либеральной
экономической моделью, что, вероятно,
послужило причиной весьма странных
«преференций» ГК. Госкорпорации
единолично распоряжаются переданной им
собственностью, которая с момента
передачи перестает быть федеральной. ГК
не могут быть признаны банкротами, на них
не распространяются общие правила
контроля за НКО, положения о раскрытии
информации, они выведены из-под контроля
государственных органов и подотчетны
только президенту.
По
мнению одного из критиков ГК Андрея
Лазаревского, «по существу,
совершается акт безвозмездной
приватизации…В госкорпорации бесплатно
передаются целые отрасли и денежные
суммы, сравнимые с госбюджетом».
Действительно, активы ГК поражают
воображение. При создании «Росатом»
владел активами в 1 трлн рублей. ВЭБ
получил имущество на сумму до 250 млрд
рублей. Фонд содействия реформированию
ЖКХ получил 240 млрд рублей, «Олимпстрой»
– до 200 млрд рублей, «Роснанотех» – 130
млрд рублей. «Ростехнологии» поглотили
концерн «Рособоронэкспорт», субхолдинг
ОАО «Оборонительные системы», лизинговую
компанию «Оборонпромлизинг», «АвтоВАЗ»,
титановую корпорацию «ВСМПО-АВИСМА» и
т.д.
На
ключевые посты руководителей ГК были
поставлены люди, либо лично преданные
президенту Путину – как глава
«Ростехнологий» Сергей Чемезов, либо
обладающие несомненной ценностью в глазах
Кремля,
как возглавивший «Роснанотех» Анатолий
Чубайс, либо полностью подконтрольные
«властной вертикали» – как глава Фонда
содействия реформированию ЖКХ Константин
Цицин. Все это дало повод либерально
настроенным экспертам утверждать, что
система ГК – это в лучшем случае
государственный капитализм, в худшем же –
«новый феодализм»со своей
«системой кормлений» и единственным
сувереном в лице президента.
На
обвинения в построении «госкапитализма в
России» Владимир Путин ответил на
итоговой пресс-конференции в феврале 2008
года: «Мы будем стремиться к тому,
чтобы в течение нескольких лет после
серьезных капиталовложений со стороны
государства, после поднятия
технологического уровня и капитализации
этих компаний постепенно выводить эти
компании на IPO и делать их частью
рыночного хозяйства… Мы не собираемся
переходить к государственному капитализму
ни в коем случае».
Прокуроры и семь ГОКов
Проведение IPO для госкорпораций не
выглядит пока реальной перспективой.
Однако российские ГК вступают в «эпоху
больших перемен». В марте 2009 года
президентский совет по кодификации и
совершенствованию гражданского
законодательства подготовил проект
упразднения ГК как формы юридических лиц.
А несколько дней назад Генпрокуратура
РФ обнародовала итоги проверки Фонда
содействия реформированию ЖКХ.
Оказалось, что вместо использования
средств федерального бюджета на задачи
собственно ЖКХ служащие госкорпорации
оплачивали из них посещение баров,
VIP-салонов, счета из химчисток. Только
на зарплаты и премии было потрачено около
235 млн рублей, что, по данным
прокуратуры, «сопоставимо с расходами
на содержание в 2008 году центральных
аппаратов «Роснедр», «Росархива»,
«Роспатента», «Росинформтехнологии» и
«Роскартографии», вместе взятых».
Глава фонда Константин Цицин получил
годовую премию в размере 16,5 млн рублей.
А в начале апреля ГК приостановила
выделение средств на капитальный ремонт
домов в двадцать одном субъекте Федерации
– на это денег уже не хватило.
По
мнению политолога Алексея Макаркина, «демарш
Генпрокуратуры в сторону Фонда ЖКХ не что
иное, как сигнал другим госкорпорациям
– они более не являются
неприкасаемыми», однако сам по
себе уровень зарплат топ-менеджмента ГК
не является чем-то исключительным. У
Фонда содействия реформированию ЖКХ есть
и свои защитники: так, видный единоросс
Андрей Исаев полагает, что «на
сегодняшний день фонд является одной из
наиболее эффективно работающих ГК».
Высоко оценивает деятельность фонда и
глава комиссии ОП РФ по региональному
развитию Вячеслав Глазычев: «На
редкость эффективная структура». По
мнению же президента Всероссийской
ассоциации приватизируемых и частных
предприятий Григория Томчина, корень зла
в том, что «сегодня наши ГК… выпадают
из правового поля». Информация
прокуратуры не должна иметь юридических
последствий – ведь сотрудники ГК «никак
не привязаны к госслужащим».
Тем не
менее, по сведениям эксперта Центра
политической конъюнктуры Дмитрия
Абзалова, «аналогичные проверки
ведутся в отношении “Роснанотеха” и
“Росатома”». По всей видимости, речь
идет о своего рода «артподготовке» –
перед главным наступлением в мае.
Возвращение в правовое поле
В
мае ожидается представление проектов
четырех указов президента, уточняющих
антикоррупционный пакет законов. Среди
них и проект указа, предполагающего
декларацию имущества и доходов лиц,
занимающих должности в ГК.
Эксперты, однако, сомневаются в том, что
указ выйдет в заявленные сроки.
Возможно, обретет силу концепция развития
законодательства о юридических лицах,
представленная президентским советом по
кодификации и совершенствованию
гражданского законодательства:
существующие ГК нужно преобразовать в
хозяйствующие общества со стопроцентным
госучастием («Роснанотех»,
«Ростехнологии», ВЭБ), органы публичной
власти («Росатом») или фонды (Фонд
содействия реформированию ЖКХ). Если
рекомендации совета будут приняты,
российские ГК ожидает возвращение в
правовое поле.
По
мнению известного экономиста, бывшего
министра экономики России, президента
банка «Российская финансовая корпорация»,
члена федерального политсовета «Правое
дело» Андрея Нечаева, следует ожидать
ожесточенного сопротивления изменению
статуса и тем более ликвидации ГК со
стороны тех, кто «эти госкорпорации
придумал, пролоббировал и довел до
законодательного оформления». «Тут
положительным фактором может стать тип
мышления нашего нового президента,
который… является юристом и искренне
гордится этим… Для юриста такого рода
эксклюзивные институты – это нонсенс»,
– считает Нечаев. Борьба с ГК в их
современном виде будет с энтузиазмом
поддержана либеральным лагерем,
причем не только экспертами из ИНСОРа, но
и теми, кого принято относить к
«непримиримой оппозиции».
Пока
непонятно, удастся ли вывести из гибрида
государственного «ужа» и
капиталистического «ежа» что-нибудь менее
экзотическое и по-настоящему эффективное.
Однако очевидно, что вопрос о
государственных корпорациях станет
очередным яблоком раздора между
«либералами» и «силовой элитой» во
власти. При этом если позиции
либералов выглядят консолидированными, то
в лагере «менеджеров от спецслужб»
наблюдается явный раскол. За
созданием госкорпораций стояли те, кого
принято относить к элите силового крыла,
– Игорь Сечин, Сергей Чемезов, Сергей
Иванов. Но атака на госкорпорации также
проводится силовыми структурами
(Генпрокуратура и Счетная палата). В
данном случае идеологические соображения
явно уступают место практическим. По
мнению Нечаева, союзниками президента в
борьбе за изменение статуса ГК могут
стать те «люди во властной элите, кто
сейчас принял решение забрать у
госкорпораций часть денег». Конфликт
вокруг ГК имеет, таким образом, все шансы
превратиться в очередной передел
собственности.
Выступление
премьера Путина в
Госдуме с отчетом
правительства о
результатах
деятельности за
2008 год следует
рассматривать
именно как отчет,
а отчитаться
власть всегда
сумеет. Тем
более, что первая
половина прошлого
года подарила нам
фейерверк
нефтяных
рекордов,
фантастические
капитализации
корпораций,
невиданные потоки
зарубежных
инвестиций,
долгожданные
успехи в спорте и
культуре.
Возможно,
путинский отчет
мог бы быть более
ярким и
красочным, но
кризисная
слякоть, еще не
перешедшая в
настоящие морозы,
настраивала на
аскетизм.
Однако наибольший
интерес вызвали
не многочисленные
цифры и факты,
констатация
прежней сырьевой
ориентации или
слепая вера во
всесилие денег,
способных
погасить любой
кризис, а
заключительное
слово премьера, в
котором он в
деталях разъяснил
присутствующим,
каково истинное
лицо созданной им
вертикали власти.
Занятная
получилась
картина.
Смотрите.
Бельки
Бельки, для тех,
кто не в курсе,
это маленькие
тюленята. Мех
бельков
чрезвычайно
ценен.
Поговаривают,
что во время
посещения будущим
президентом, а
тогда преемником
Медведевым
Красноярска в
ноябре 2007 года
в одном из модных
бутиков он
приобрел пальто
из меха бельков
стоимостью
полмиллиона
рублей. По
незнанию,
конечно, кто бы
сомневался.
Послушаем
заключительное
слово премьера. «Помните,
это малоприятная
история с охотой
на бельков - на
детенышей
тюленей. Давно
пора было это
запретить.
Спрашиваю: почему
до сих пор не
запретили? А этот
вид промысла
является
источником дохода
у тех, кто этим
занимается, - у
местных жителей.
Сколько они
потеряют, если мы
запретим этот вид
промысла? Шесть
миллионов рублей.
Говорю: хорошо,
подготовьте
распоряжение о
запрещении и о
возмещении этих
недополученных
доходов в размере
шести миллионов.
Через некоторое
время: сделали -
сделали,
подготовили -
подготовили.
Подписываю. А
теперь дайте
предложения по
возмещению этих
недополученных
расходов.
Пожалуйста,
сколько? 48
миллионов.
Слушайте, вчера
было 6. Как
только бюджет
возник, уже 48. И
так везде,
понимаете? А там,
оказывается,
сразу суда надо
закупить, еще
что-то закупить».
За время
подготовки
распоряжения и
расчета бюджета
цена вопроса
возросла в 8
(восемь) раз! «И
так везде,
понимаете!» -
говорит премьер.
И ведь ничего не
сделаешь, не
построишь, не
приструнишь. «Денег
всегда не хватает.
- Говорил премьер
за несколько
минут до этого. -
Что важнее -
построить
какой-нибудь
сарай и «спилить»
там 20-30% на
строительстве
либо деньги
отдать учителям и
врачам».
По сути, Путин
сам оказался
заложником
системы, которую
создал. Причем,
он это прекрасно
понимает.
Бессильно
понимает.
Налоговые
каникулы
Идея-фикс о
предоставлении
налоговых каникул
малому бизнесу
принесла немало
дивидендов ее
пиарщикам.
Казалось бы,
введем налоговые
каникулы – и
бизнес начнет
расти,
развиваться,
расцветать на
глазах. Разумные
замечания
оппонентов, что
препятствие в
виде высоких
налогов по всем
опросам,
проводимым средь
предпринимательского
сообщества,
находится в
лучшем случае на
четвертом-пятом
месте, а лидируют
коррупция,
бюрократизм и
административный
(здесь же
правоохранительный)
произвол, с
негодованием
отвергаются.
Оно и понятно –
люди повышают
свою
капитализацию на
заведомо
невыполнимых
предложениях,
особенно на фоне
обвального
падения доходной
части бюджета. С
еще большим
презрением
общественные
бизнес-деятели
относятся к
аргументам, что
через несколько
лет «отдохнувший»
малый бизнес,
точнее, фирмы,
получившие
налоговые
каникулы, мы
просто не найдем.
«Бизнесмены чисты
как слеза
молодого
жеребенка!» -
парируют нам.
Посыплем голову
пеплом за
утраченную связь
с реальностью.
И снова Путин: «Налоговые
каникулы для
отдельных видов
бизнеса, для
малого и т.д. -
неплохо. Давайте
только вспомним
про то, что у нас
уже было это в
90-х годах. Тогда
мы столкнулись с
проблемой
фирм-однодневок,
которые не
доживали до того,
когда должны были
отчитываться и за
полученные
льготы, и за
результаты своей
финансовой и
экономической
деятельности».
Или у нас вся
страна состоит из
идиотов, или
Путин, так же как
и мы, находится в
прострации. Как
можно не верить
чистоте помыслов
малого и среднего
бизнеса? Зачем к
месту и не к
месту вспоминать,
что 49%
российской
экономики
находится в тени?
Почему мы вновь и
вновь обращаем
внимание на
разных
профессоров,
талдычащих о
44%-й доле серых
зарплат в общем
объеме оплаты
труда?
Стройсберкассы
Словно в
продолжение темы
фирм-однодневок и
прочих кидал (в
данном случае
объединим кидал
бюджета и кидал
трудового народа
вместе) Путин
рассказал о своем
отношении к
стройсберкассам
или к
потребительским
кооперативам
граждан, как они
именуются по
Гражданскому
кодексу. «Теперь
- социальное
жилье, сберкассы
(простим оговорку
– авт.). Разве
это плохо, кто же
отказывается, -
сказали, что
отказ, - да не
отказ, просто
нужно подумать,
как это сделать
так, чтобы новых
«пирамид» не
создать. Принять
решение можно, а
потом кто будет
отчитываться
перед гражданами
за новые
финансовые
«пирамиды», кто
понесет
ответственность
за это и кто
покроет убытки
граждан, если мы
неправильно
сформулируем
изначально
принципы
функционирования
этого механизма»?
Те, кто считает,
что Путин не в
курсе как
создаются,
развиваются, а
потом рушатся
современные
«пирамиды»,
глубоко
ошибаются. Как
это не
прискорбно, но
значительная
часть громких дел
последнего
времени (одна
«Социальная
инициатива» чего
стоит) связаны
именно со сбором
средств
населения, якобы,
для последующего
жилищного
строительства. И
здесь не убавить,
не прибавить.
Возникает другой
вопрос – почему
Путин и Ко, зная,
как работают
«пирамиды», до
сих пор не
предприняли
никаких усилий по
законодательной,
административной
или силовой
минимизации этих
явлений? Вопрос
риторический –
если уж при
запрещении охоты
на бельков Путина
пытаются обвести
вокруг пальца, то
что уж говорить о
многочисленных
«пирамидах»,
перманентно
возникающих и
взрывающихся по
всей России.
Зависимость от
мировой экономики
Говоря о
состоянии мировой
экономики Путин,
конечно же,
сгустил краски: «В
четвертом
квартале прошлого
года ВВП США,
например,
сократился более
чем на 6% в
годовом
исчислении, в
Японии - на 12, в
Германии - на
8,2, безработица
практически везде
подбирается к
отметке 8%, уже
зашкаливает за 8
- и в еврозоне и,
по-моему, в США
точно уже - 8,5».
Заметим, что
говорить о
годовом
исчислении в
данном случае не
совсем корректно.
Так, по расчетам
Владислава
Иноземцева, ВВП
ведущих стран
мира начал
снижаться лишь в
пятом квартале с
начала кризиса,
причем, снижение
составило 1-1,2%.
Если же судить по
году, то по
итогам 2008 года
ВВП США вырос на
1,1%, ВВП
еврозоны – на
0,8%. Безработица
действительно
выросла с октября
2007 по март 2009
года в США с 4,7
до 8,5%
трудоспособного
населения
(еврозона здесь
не отстает), но и
этот показатель
несмертелен.
Например, в 1933
году безработица
в США составила
24,9%, в 1939
году – 17,2%, а в
1982 г. – 9,7%.
Хотя, 8,5% - это
тоже много,
спорить не будем.
И вот в
заключительном
слове Путин
говорит прямо: «Но
все равно, и вы
не можете этого
не понимать, без
восстановления
мировых рынков в
некоторых
отраслях нам не
удастся
восстановить
полный объем
производства.
Если у нас
металлургическая
промышленность
страны на 50-60%
работала на
экспорт, то мы
внутренним
потреблением
этого не закроем,
это же понятно».
Ждем-с мирового
выздоровления.
Дождемся ли –
большой вопрос.
Нет, не
восстановления
мировой
экономики, с этим
все более или
менее понятно –
большинство
экономистов и
экспертов
склоняются к
тому, что
экономики
развитых стран
начнут
восстанавливаться
уже к концу этого
года, в крайнем
случае, в
следующем.
Восстановления
спроса на
российскую
сырьевую
продукцию по тем
же ценам, что
были до кризиса.
По всей
вероятности, в
ближайшие годы
никаких прежних
цен мы не увидим.
Ни на нефть с
газом, ни на
металлы. Скорее
всего, вернемся в
«лихие 90-е»,
прихватив с собой
коррупцию,
казнокрадство и
прочие прелести
«стабильности
нулевых».
Золотовалютные
резервы
О золотовалютных
резервах в своем
заключительном
слове Путин
сказал так: «Ничего
не потеряно. У
нас нет потерь,
потому что они
(золотовалютные
резервы – авт.)
были
размещены, как
это ни покажется
странно,
грамотно. Из
наиболее
рискованных
инструментов мы в
течение последних
трех лет
последовательно и
аккуратно, чтобы
не нарушить
рынки, наши
золотовалютные
резервы (открою
вам эту
государственную
тайну)
выводили...Доходность
была невысокой по
тем инструментам,
где мы остались,
но потерь нет в
отличие от тех
стран, которые
вкладывали в
высокодоходные,
но рискованные
бумаги и
инструменты. Там
потери огромные,
просто
колоссальные.
Поэтому говорить
о том, что у нас
Минфин или ЦБ
сработали
неграмотно,
абсолютно
необоснованно».
С премьером можно
согласиться в
одном – Россия
при размещении
средств
суверенных фондов
действительно
потеряла
значительно
меньше по
сравнению с
другими странами,
проводившими
более рискованную
фондовую политику
и размещавшими
средства, в том
числе в акции
«Газпрома» (как,
например,
норвежский
«Государственный
пенсионный фонд —
Глобал»).
Однако Путину
намекали не на
неэффективное
размещение
средств, а на
бессмысленную
трату резервов
при проведении
«плавной»
девальвации (с
начала августа
прошлого года
международные
резервы страны
«усохли» на
$214,2 млрд.).
Разговоры о том,
что благодаря
«мудрой» политике
правительства,
страна избежала
обрушения
банковской
системы – от
лукавого.
Огромные
финансовые
вливания в весьма
и весьма
устойчивую
банковскую
систему в IV
квартале прошлого
года позволили
профинансировать
не только вывод
капиталов за
рубеж, но и
получение
«системообразующими»
банками
сверхприбылей, о
которых они в
начале года и не
мечтали.
Так, только
«Газпромбанк» по
итогам прошлого
года в сравнении
с 2007 годом смог
увеличить прибыль
по РСБУ на 21%.
«Хочу
подчеркнуть,
- возразит Путин,
- что
государство при
этом никому
ничего не
подарило: частные
банки получили от
ЦБ и Фонда
национального
благосостояния
кредиты, которые
должны будут
возвратить».
Что ж, посмотрим,
на каких условиях
ЦБ и Фонд
национального
благосостояния
кредитовали
крупнейшие банки,
для чего
обратимся к
Федеральному
закону от 13
октября 2008 года
№173-/ФЗ «О
дополнительных
мерах по
поддержке
финансовой
системы
Российской
Федерации».
В п.1 ст.4 Закона
записано, что
«Средства фонда
национального
благосостояния
могут быть
размещены во
Внешэкономбанке
на депозиты
сроком до 31
декабря 2019 года
включительно на
общую сумму не
более 450 млрд.
рублей по ставке
7 процентов
годовых».
В п.1 ст.5 Закона
читаем:
«Центральный банк
Российской
Федерации
предоставляет
Сберегательному
банку Российской
Федерации
субординированные
кредиты (займы)
без
обеспечения
на общую сумму,
не превышающие
500 млрд. рублей,
на срок до 31
декабря 2019 года
включительно
по ставке 8
процентов годовых».
Из п.1 ст. 6
узнаем, что
«Внешэкономбанк
со дня вступления
в силу настоящего
Федерального
закона и до 31
декабря 2008 года
включительно
предоставляет
следующие
субординированные
кредиты (займы)
без
обеспечения:
а) открытому
акционерному
обществу «Банк
ВТБ» на сумму, не
превышающую 200
млрд. рублей, на
срок до 31
декабря 2019 года
включительно
по ставке 8
процентов годовых;
б) открытому
акционерному
обществу
«Россельхозбанк»
на сумму, не
превышающую 25
млрд. рублей, на
срок до 31
декабря 2019 года
включительно
по ставке 8
процентов годовых».
От себя добавим,
что в
октябре-декабре
прошлого года
«Газпромбанк» от
Минфина и ЦБ
получил в общей
сложности 543
млрд. рублей на
схожих условиях.
Какие уж тут
подарки. До
2020 года в
рублях да под 8%
годовых.
Неподъемная ноша.
Тем более, что
девальвация уже
«отбила» проценты
на четыре года
вперед.
Но Путин говорил
не об этом, а о
том, что к
руководству
Минфина и ЦБ
претензий нет
никаких. «Чисто
сработано,
ювелирно», -
казалось, хотел
сказать он. Так
что те, кто
считают Кудрина
или Игнатьева
исчадием ада и
назначают их
мальчиками для
битья, могут
расслабиться.
Путин своих не
бросает.
Подоходный налог
В основном
выступлении Путин
не мог обойти
тему введения
дифференцированной
ставки
подоходного
налога. «Те,
кто получает
большую зарплату,
платят 13%, и те,
у кого маленький
доход, тоже 13
процентов. Где же
социальная
справедливость?
Вроде бы,
действительно,
надо бы изменить.
Но у нас уже была
дифференцированная
ставка. И что
было? Все платили
с минимальной
заработной платы,
а разницу
получали в
конвертах.
Что может
получиться, если
мы вернемся к
дифференцированной
ставке? Думаю,
что, к сожалению,
- стыдно, может
быть, об этом
говорить, потому
что мы с вами не
можем
администрировать
должным образом -
но, скорее всего,
будет то же
самое. Опять
никакой
социальной
справедливости не
будет. Реально
те, кто получал
меньше денег, так
и будут получать
и будут платить
минимальную
ставку. Но те,
кто получают
сегодня высокую
заработную плату,
будут ее часть
получать в
конвертах».
Два раза за
минуту напомнить
о конвертах – это
нечто и для
бывшего
президента, и для
нынешнего
премьера. За
восемь лет
президентства и
год премьерства
не навести
элементарный
порядок в
экономике! Тем,
кто продолжает
получать или
выплачивать
зарплату в
«черную» дан
сигнал – мы
признаем эту
проблему как
неизбежное зло.
Продолжайте.
О том, что в
Америке создание
среднего класса
началось в начале
30-х годов на
фоне «Великой
депрессии» именно
через изменения в
налогообложении
уже
писано-переписано.
И все же
повторимся еще
раз.
В США в 1929 году
в корпоративном
секторе
собственники
после
налогообложения
получали около
70% прибыли,
работники – не
более 30%. В 1955
году данное
соотношение
изменилась
радикально – две
трети доходов
стали получать
«простые
американцы», а
абсолютная часть
доходов богатых
людей стала
уходить в налоги.
Какие же
изменения в
налоговой системе
привели к
социальному
перевороту? В
1920-е годы самая
высокая ставка
подоходного
налога равнялась
всего 24%, а
налоги на
наследство и
недвижимость -
20%. С началом
Нового курса
максимальные
ставки налогов
возросли в разы.
Так, верхняя
планка
подоходного
налога в период
первого
президентства
Ф.Д. Рузвельта
была поднята до
63%, а в период
второго - до 79%.
Максимальная
ставка налога на
наследство
недвижимости была
поднята с 20%
сначала до 45%,
затем до 60% и,
наконец, до 77%.
Такая налоговая
политика быстро
принесла свои
плоды: в 1929
году наиболее
состоятельные
0,1% американцев
владели более чем
20% национального
богатства, а к
середине 1950-х –
лишь 10%. К
середине 1950-х
годов реальные
доходы 1%
процента наиболее
богатых
американцев после
уплаты налогов
снизились на
20-30% по
сравнению с
предыдущим
поколением, в то
же время реальные
доходы средних
американских
семей
приблизительно
удвоились.
Похоже, нынче
лавры Рузвельта
как отца
американского
среднего класса
никого не
интересуют.
Пальто из бельков
ближе к телу?
Геннадий Зюганов ЗАСЛУЖИВАЮТ ОТСТАВКИ Из выступления в Госдуме 8 апреля
Требования сменить
либерально-монетаристский курс, которым
продолжает следовать правительство РФ,
несмотря на углубление и расширение
кризисных явлений в
социально-экономической жизни нашего
общества, становятся всё более громкими и
популярными. Критика правительства звучит
уже не только «снизу» — она выходит и в
легальное политическое и информационное
пространство. Наиболее показательные
выступления, отражающие движение к
классической революционной ситуации
«верхи не могут, низы не хотят» мы
предлагаем для обсуждения нашим
читателям.
Я бы хотел, Владимир Владимирович, к
вам сегодня обратиться. В этот
ответственный момент у вас есть редкая
возможность изменить курс, серьёзно
обновить команду и выстроить приоритеты,
исходя из реальной обстановки, а не
пожеланий господина Кудрина. Я не
понимаю, почему вы не хотите это сделать,
хотя ваш государственный опыт и практика
позволяют это сделать...
Ключевые кадры вашей команды не в
состоянии решать эти задачи. Мы с
господином Кудриным в августе три часа
обсуждали проект бюджета. Я просил его
ответить на один вопрос: зачем он сотни
миллиардов долларов закачал в чужие,
иностранные банки под 2-3% годовых? Сами
едем брать свои же деньги под 5-8, а даём
своим деловым людям под 15-18. Он
говорил: "Это правильно. Это хорошо. Там
самая устойчивая экономика".
Мы его просили не принимать тот
бюджет, который развалился немедленно. Я
об этом говорил в сентябре, но он не учёл
ни одного предложения.
Я считаю, что если он и дальше будет
распоряжаться финансами, когда уже треть
золотовалютных резервов истрачена и почти
ничего не дошло до реального сектора
экономики, мы скоро останемся не с
подушкой безопасности, а с грязной и
пустой наволочкой, когда нам нечем будет
платить и не на что будет покупать. А
ведь мы покупаем за валюту, и за рубежом
50% продовольствия, 80% промтоваров и две
трети лекарств.
Посмотрите, как распорядились вашими
средствами банки: Сбербанк по 41 миллиону
руб. премий выплатил за прошлый год своим
членам правления; Банк Москвы — по 67
миллионов. Разве требуются тут какие-то
комментарии? Сегодня, когда даже на
Западе все крупные бизнесмены поджались,
у нас этим банкирам отваливают такие
жирные куски?
Вы правильно говорите об инновациях.
Кстати, вы ещё в 2006 году в своём
Послании подробно об этом говорили.
Выделили 30 миллиардов рублей. Это
большие деньги. Но посмотрите, куда
делись эти деньги: прокрутили в банках,
установили себе большие зарплаты. Но ни
до одной научной школы ничего толком не
дошло, не было вложений ни в одно научное
изобретение.
Хлеб. Вырастили неплохой хлеб, все
гордились. Закупили меньше 8 миллионов по
цене 4900 за тонну, а продаём в три раза
дороже. Что крестьянин получил? Он
получил с каждой тонны 500 рублей в
лучшем случае и не в состоянии купить те
полторы тысячи комбайнов, которые стоят
на Ростсельмаше, где уже остановился
конвейер.
Молоко. Сегодня утром покупали у
крестьянина в среднем по 7-8 рублей за
литр, а продают в магазине по 40-50.
Где вы видели такой рынок? Это рэкет
и бандитизм, потому что нигде надбавка не
превышает 50%. У нас накрутка в
три-четыре раза, и в таких условиях
говорят, что надо дальше развивать
деревню.
Что касается лекарств — тут уже без
комментариев. Мы перестали антибиотики
выпускать в стране, где уже эпидемия
туберкулёза.
По тарифам на электроэнергию. "Раздербанили"
лучшую единую энергетическую систему,
подняли цены.
Вот еще один пример, Владимир
Владимирович. Карелия. На свободный рынок
перевели реализацию до 50% производимой
электроэнергии. В итоге энергокомпании
уже задрали цены в 3,9 раза, и там почти
полностью остановился лесопромышленный
комплекс...
Что касается нового бюджета: он
ничего нового не содержит, а
экономического хамства, извините за
выражение, сколько угодно. Бедные
становятся ещё беднее. Да, прибавите им в
конце года кое-что. Но за счёт роста
расценок и тарифов всё это они оплатят в
тройном размере. Рост цен съест ту
прибавку, которую вы обещаете. 55
миллионов граждан из 75 работающих в
стране получают в среднем 5-10 тысяч
рублей при квартплате по 3-4 тысячи за "двушку"
или "трёшку". Они не в состоянии платить.
Что касается машиностроения. Вчера в
отрасли средняя зарплата была 15 тысяч,
половину платили из прибыли. Теперь
прибыли им не видать. Значит, всё
машиностроение сядет на зарплату 8-10
тысяч. Как они будут рассчитываться?
Безработные... Сейчас их 6 миллионов
500 тысяч, скоро будет 10 миллионов, но
вся программа, на которую деньги
выделили, 1 миллион 250 тысяч. Что с
остальными 5-6 миллионами делать? Даже не
разработали программу по занятости
школьников, студентов, а выпускников
будет скоро несколько миллионов человек,
для них нет ни одного свободного рабочего
места, хотя есть реальные предложения о
первом рабочем месте, квоте и многих
других вещах...
Пока всё, что мы эксплуатируем,
начиная от газовой и нефтяной трубы, это
нам наследство советской эпохи. Надо
поменьше туда плевать и кивать.
Задача сегодня совершенно другая. 15
авиационных заводов в стране в советское
время производили полторы тысячи
летательных аппаратов. Полторы тысячи! Мы
единственные производили на Воронежском
заводе Ил-86, который 30 лет летал, ни
один самолёт с пассажирами не упал. А
этот завод сейчас под нож отправляют...
Это касается и "угадайки", которую
Фурсенко вводит в нашей школе, лучшей
классической русской, советской школе,
общепризнанной. Ректоры все против,
учителя против, педсоветы против.
Каким образом министры всё это могут
реализовывать, когда общественность
против? Только, видимо, с Вашего
согласия. Я бы их давно выгнал. Если не
выгоните, они нас всех утопят.
Малый бизнес. Здесь основные рабочие
места. Но посмотрите, там лишь 6,2
миллиарда руб. выделено.
Самая паршивая ситуация в ЖКХ, почти
40% граждан живёт в домах хрущёвской
эпохи. Но — минус 30% в новом бюджете.
Обнищавшее население и так уже оплачивает
из своего кармана 88% затрат на отрасль.
Но тарифы на ЖКХ вновь вздули на 18-20%,
а то и на 30-40. Полстраны не будет
платить, т.е. не в состоянии платить.
Тогда вообще денег не станет для развития
этой сферы.
Село. Беседовали с новым министром,
вроде хочет работать, вроде понимает,
вроде разобралась уже и так далее. Но
Кудрин ей выделил в новом бюджете на всю
деревню, на все 41 миллион гектаров,
которые заросли бурьяном и лопухами,
меньше процента от бюджетных расходов.
Любой студент в любом вузе знает, что
надо минимум 10% от бюджета, в противном
случае деревня не может развиваться.
Если взять науку — минус 42
миллиарда руб. Выхолостили все научные
программы, а без этого мы никуда не
вылезем, без инноваций мы не можем вперед
двигаться. Потому что уже половину газа и
нефти планета стопила.
Федеральные целевые программы. Много
говорили о Дальнем Востоке, Севере и так
далее. Но и здесь 279 миллиардов руб.
долой. У нас 2% населения планеты и треть
мировых запасов, нам никто не даст
спокойно жить, если не будем их
осваивать. Дальний Восток, Север, Сибирь
и так далее, они у нас полностью
обескровлены.
Здравоохранение, культура,
национальная оборона. С национальной
обороной чуть лучше. Я господину Иванову
задаю вопрос: почему сегодня три четверти
договоров на сложнейшую военную технику
так и не оформлено? Как они будут
запускать в цикл сложнейшие военные
изделия? Я недавно собирал профсоюзных
лидеров, которые сами пришли, они
говорят: невозможно так работать...
Если этот состав правительства и
дальше будет так работать, проводить
монетаристский курс, это правительство
заслуживает отставки...
В.Сурин
.Россия
-
реакционное
Государство?
Крамольная обойма по поводу НАТО и МИДа…
Да, в одном Будда несомненно прав. Когда он говорит о важности правильной речи. "Переговоры с НАТО"; "Сотрудничество с НАТО" – это что? Некие фигуры речи? Что конкретно и определенно за ними стоит, что они реально означают и, наконец, что скрывают? Маневры НАТО в Грузии – это серьёзнейший повод для России задуматься: что делать? Определенно пришло время этот вечный вопрос расписать по отдельным позициям. Итак, во-первых: равноправное и просто корректное сотрудничество с мощным военным блоком, любым – предполагает сотрудничество межблоковое. Здесь: сотрудничество между блоком и отдельной страной. Не "царапает" ли эта явная ассиметрия самый аппарат логического мышления? Правильная ли это "геополитическая речь"? Ответ очевиден: внеблоковая Россия делом, т.е. своим участием в переговорах, согласием на сотрудничество с блоком, – говорит твердое "да" однополярному миру. Сам факт участия в переговорах по формуле блок – одна страна есть принципиальное (для Запада искомое и вожделенное) согласие России с мироустройством по двойному стандарту. Стандарту НАТОвскому. "Всего лишь" согласие на сотрудничество по формуле блок – страна являет собой безоговорочное, на деле, признание современного статус кво. А таковой давно описан афоризмом о быке и Юпитере.
Позиция номер два. Что являет собой современный российский МИД? Это дипломатическое ведомство или внешнеполитическое? Во времена СССР внешняя политика определялась Политбюро. Был курс партии. А что сегодня? Не ради праздного любопытства, а ради нахождения истины, – продолжим список крамольных вопросов. Современный МИД России работает в том же алгоритме, что и советский, это в прямом смысле чиновничье министерство. Вопрос вопросов к самому МИДу: господин Лавров руководит министерством или сферой межгосударственных отношений? Кто генерирует новые внешнеполитические подходы? Лично Президент? Советники Президента? Руководство МИДа?
Невыработанность, недосказанность, нечеткость, нестройность, размытость принципов нашего госуправления просто поражает. Чиновничий рутинный бумажный труд, вот что такое сегодня деятельность нашего МИДа. Повторю: руководство МИДом и руководство внешнеполитической сферой – это разные уровни управления.
Эрозия НАТО. Демонтаж НАТО – вот что должно было ещё два десятка лет назад стать основным практическим направлением деятельности нашего МИДа. И здесь, более чем уместно, вновь задаться вопросом: почему в наших госструктурах, в силовых министерствах, прежде всего, до сих пор нет Департаментов собственного развития? Постоянное самореформирование, саморегуляция, самооптимизация, внутриминистерские инновации, – всё это давно необходимо и востребовано, – и этого нет. А ведь чего проще – перепрофилировать часть чиновничества. Дать им новое конкретное и нужное направление на самооптимизацию, задействовать в Департаментах собственного развития (ДСР). А иначе дальше будет как сегодня. Россия ведь ещё год назад, сразу вслед за сообщением о намеченной НАТО провокации в Грузии, могла ответить делом. Сразу заявить о своих собственных крупных военных маневрах в сопредельной зоне. И запланировать их день в день с НАТОвскими. Повторяю: все наши беды в плохом госуправлении. Нынешние военные игры НАТО в Закавказье – это ещё раз убедительно показали и доказали. Перестав быть Империей (в недавнем прошлом – империей советской), Россия оказалась на грани полной утраты геополитической субъектности. Сегодня Россия, ведомая креативным тандемом Медведев – Путин, имеет все шансы изжить этот комплекс постсоветской неполноценности.
Неимперскость не есть несубъектность; геополитическая субъектность новой России не тождественна постсоветской неоимперскости.
Вот это пример правильной речи.
Я не знаю, что ещё должно случиться, какие внешнеполитические коллизии должны ещё произойти, – чтобы в МГИМО открылся, наконец, факультет по подготовке советников – экспертов по проведению переговоров.
Ранее была команда США приостановить работу Совета Россия – НАТО. Сейчас последовала высылка наших дипломатов из НАТОвской столицы. Почему чиновники из нашего МИДа не понимают, что это уловки почти бытового уровня. Помните, как Том Сойер красил забор? Это то же самое. Россию понуждают платить полновесную цену за покраску чужого НАТОвского забора. На какое партнерство может рассчитывать Россия, если наш МИД ловится на примитивнейшие психологические крючки? Сегодня наш МИД буквально добивается права дальнейшего участия России в процессе легитимизации структуры, ставшей на путь международного разбоя.
НЕПРИЗНАНИЕ. Юридическое и дипломатическое непризнание – это мощнейший внешнеполитический рычаг влияния. Мы, слава Богу, не признали Косово. К сожалению, упустили момент и признали розовореволюционную Грузию. Запад не признавал СССР почти 20 лет. Наш чиновничий МИД назвал все вещи своими именами и признал саакашистскую Грузию молниеносно! И вот он, судьбоносный шанс. В виде очередного обострения "партнерских" отношений России и НАТО.
Неужели и сейчас не хватит духу объявить о непризнании НАТО? Причем, отрубив "голову", Россия могла бы учинить великий плач Запада "по волосам". НАТОвский транзит через Россию в Афганистан – это то, что было до маневров НАТО в Грузии. Сегодня можно послать в Брюссель хоть десяток умных и талантливых Рогозиных – и пользы России не будет. НАТО – это преступная организация. Потому что, – и здесь я цитирую 99% российских СМИ "НАТО развязало преступную войну на Балканах". Так зачем же иметь, поддерживать и даже развивать (!?) отношения России с НАТО? Или мы согласились с НАТО и признали законность беззакония и моральность геноцида сербов?! И потом, – разве недостаточно, что у нас есть прямые дипломатические отношения тет-а-тет с каждой НАТОвской страной в отдельности?
Прав Будда: правильная речь – это очень важно. Во внешней политике в особенности. Необходим и востребован разрыв дипотношений с НАТО, разрыв немедленный и демонстративный (пример правильной речи).
России давно надо было перестать быть "реакционным государством". Давно пора не реагировать на вызовы исходящие от наших безжалостных друзей и продажных партнеров – а создавать для них наши, российские вызовы. И в заключение нечто вроде майского тоста: хороший блок НАТО – это упраздненный блок НАТО.
YANKEE GO HOME! DMITRIY OLEGOVICH WELCOME TO MOSCOW!
Владимир Сурин, директор Аналитического Центра ЦИОЗП, специально для "Русской линии"
На Западе подъем популизма
уже произошел. Он
персонифицирован фигурой
Барака Обамы. Пример этого
политика говорит о том, что
популизм может быть очень
мощной технологией по
реанимации политической
системы и деморализованного
общества. Америка в последние
годы правления Буша была
деморализованным обществом –
и на уровне его отношений с
внешним миром, и на уровне
его отношений с собственной
властью, и, главное, на
уровне его отношений с
накопившимся грузом проблем.
Популистский проект под
названием «Барак Обама»
разрешил ситуацию морального
кризиса, превратив его в
новое моральное лидерство
Америки.
Однако наблюдение за
организацией политического
процесса в США при Обаме
приводит к выводу, что
популизм в этом случае был не
стихийной силой, которая
берет все новые и новые
рубежи, а умеренно
контролируемым и моделируемым
проектом. Это популизм под
контролем элит. Поэтому
маловероятно, что процесс
пойдет дальше и
популистская революция в США
пожрет свое темнокожее дитя.
* * *
В России сегодня и общество,
и государство находятся в
крайне тяжелом моральном
кризисе. Царит ощущение
тупика и общенационального
бессилия: «ничего нельзя
сделать». Недаром довольно
очевидные слова Андрея
Громова о лжи и воровстве
вдруг вызвали такую бурю
эмоций в
интернет-пространстве.
Суть морального кризиса
сводится к полному отсутствию
взаимной требовательности в
отношениях власти и общества.
Люди ничего не ждут от
государственной власти.
Доверие к высшим лицам
государства – это доверие
безразличия, основанное на
полном отсутствии
требовательности по отношению
к государственной системе.
Россия беременна каким-то
движением, которое сделает
заявку на создание атмосферы
новой требовательности в
отношениях между обществом и
государством. Сначала
требовательности народа в
отношении государства, а
затем – государства в
отношении различных слоев
общества. Это своего рода
этическая революция, которая
может и должна быть
популистской.
Именно политический популизм
способен связать общество и
государство, создать между
ними сначала эмоциональную, а
потом институциональную
связь.
С идеологической точки зрения
любой популизм ситуативен.
Это всегда ответ на запрос
духа времени, который
практически никогда не
совпадает со «школьной»
демаркацией политических
идеологий. Популизм – это
всегда идеологический синтез.
В нашем случае он способен
иметь и националистические, и
социалистические, и
либеральные обертона. При
этом наибольший вопрос
возникает с последним:
«либеральный популизм» звучит
для нас как оксюморон. Но он
не бессмыслен. Возможно, он
будет связан с проблемой
обретения человеком
гражданского достоинства как
определенной
неприкосновенности по
отношению к практикам
внеэкономического насилия и
практикам отчуждения
политической воли.
Способность сказать «нет»
отчуждающим практикам связана
с традицией гражданского
либерализма, либерализма
достоинства.
Разумеется, у меня нет
уверенности, что у нас такой
популизм появится. Но шансы
на выход из морального
кризиса связаны именно с ним.
Популизм как любое
сильнодействующее средство не
может быть рутиной
управления. Точно так же,
как харизма нуждается в
рутинизации и
институционализации,
популистские технологии
являются порождающим
принципом новой реальности,
но не могут быть постоянным
режимом управления.
* * *
Почему у нас нет популистской
политики, если она
исторически востребована?
Интересна в связи с этим
оценка Глеба Павловского,
который говорит о том, что
существующий российский режим
«заточен» под ограничение
рискованных для него
политических практик, в том
числе популистских. Но ценой
«запрета на популизм»
является убийство политики
как таковой.
Ведь со времен античности
популизм является необходимой
составляющей любой публичной
политики. Тяжба между
республиканским элитизмом и
демократическим популизмом
является ее нормальной
интригой. Убивая одну из
сторон этой диалектической
пары, мы убиваем политику как
таковую. И вследствие этого
делаем общество непригодным к
производству политической
власти. То есть власти,
способной
представительствовать,
способной осуществлять
коллективное целеполагание,
способной обуздывать
бюрократию. Способной, одним
словом, осуществлять
суверенитет.
Именно убийство популистского
начала в российской политике
делает российскую власть
политически инвалидной,
а российскую бюрократию –
безответственно доминирующей
и самодовлеющей силой.
Бюрократию не следует
демонизировать. Но у нее есть
известная особенность:
предоставленная самой себе,
лишенная политического
контроля, она пожирает самое
себя и превращается в
собственную
противоположность. Нечто
абсолютно дисфункциональное и
неуправляемое.
В этом смысле режим
искусственной деполитизации,
выстроенный в России, имеет
своим пределом не только
моральное разложение, но и
банальную неуправляемость
государственного аппарата. И,
судя по выражениям первых лиц
государства, мы к этому
пределу вплотную
приблизились.
* * *
Что лежит в основе
российского режима
искусственной деполитизации?
Глеб Павловский в уже
упомянутом рассуждении
говорит о некоей задаче
«выхода из истории», которая
стоит перед новой Россией.
Режим сдерживания популизма и
сдерживания политики
предстает как режим
сдерживания самой истории, по
аналогии с европейским
«постисторическим» проектом,
выстроенным под лозунгом
«Никогда больше!».
На мой взгляд, ситуация
несколько банальней. Лозунг
«Никогда больше!» значит у
нас совсем не то же самое,
что в Европе. Там он означает
«никогда больше не допустить
большой войны и геноцида»,
здесь всего-навсего –
«никогда больше не допускать
смены власти». И именно эта
задача довольно успешно и
систематично решается
правящей группой начиная по
меньшей мере с 1996 года.
Решается под разными
лозунгами, но с неизменным
результатом.
В девяностые годы нам
говорили, что коней на
переправе не меняют. В
нулевые годы нам говорили,
что достигнутая стабильность
и растущее благополучие
являются несомненным залогом
и основанием для
политического воспроизводства
власти. Сегодня нам снова
говорят, что на переправе
коней не меняют, то есть что
в ситуации кризиса изменять
политические институты
нельзя. Получается, что коней
не меняют никогда, пока они
сами не сдохнут. Власть не
меняется – ни в условиях
успеха и благополучия, ни в
условиях кризиса прежней
модели развития.
Но сама эта позиция и есть
главный фактор нашего кризиса
– и морального, и
управленческого.
Поэтому начать нужно с того,
чтобы поставить ее под
вопрос. Сказать, что нужны
перемены, в том числе в
кадровой политике. У нас есть
некие институты-персоналии,
которые прочно привязаны к
той модели развития, под
которой кризис подвел черту.
Эти люди, будучи
заложниками собственного
опыта, в том числе
собственных успехов, вряд ли
будут способны создать новую
модель развития, которая
будет адекватна кризисной и
посткризисной эпохе. Поэтому
первые институциональные
изменения – это изменения
кадровые.
И второе. Сегодня как никогда
актуальна старая песня о
необходимости сочетать
укрепление президентской
власти с публичной
политической конкуренцией на
парламентской площадке,
ведущейся за право
формирования правительства.
Эта модель обеспечила бы
устойчивость российской
политической системы при
условии создания приводных
ремней элитного консенсуса.
Общество пришло в движение, и
нужно дать ему механизмы
здоровой политической
самореализации. Но если такой
возможности не будет создано,
то общество, к сожалению, не
взорвется бунтом или
революцией. На протяжении
всех минувших лет русской
формой бунта были эскапизм и
десоциализация. Они и станут
ответом на невозможность
политического участия. И
это гораздо страшнее, чем
любая революция.
Вообще-то приготовил первомайские тезисы (лозунги), но размещу их здесь позже. Так как намерен вынудить всех прочитать мою статью из вчерашних «Известий». Вот она.
НА СЛЕДУЮЩЕЙ, праздничной, неделе исполняется год со дня вступления в президентскую должность Дмитрия Медведева.
На мой взгляд, более всего интересно пофантазировать, а как бы сложился для страны и для самого президента этот год, если бы не случился тот самый экономический кризис.
Ведь пересказывать прошедшее, причем совсем недавнее, бессмысленно — и так все всё помнят. Еще раз комментировать события последних 12 месяцев — вряд ли что добавишь к уже сказанному. То, что было ясным, таковым и осталось. Туманное с мая 2008-го не прояснилось и до сего дня. Партия власти, она же доминантная, а по последней лингвистической моде уже и правящая, всё наливается силой и мощью. Ей и кризис не помеха.
Ну а то, что в тумане, каждый все равно видит по-своему. Одним мерещится «властный тандем», другим - «двоевластие». . Одни уже устали ждать «оттепели» (но продолжают постоянно пробовать лужи ногой — не утончился ли ледок?), другие говорят: не дождетесь. Да и какая может быть «оттепель», если и морозов настоящих не было? Что до кризиса, то в параллель ему катится военная реформа, вызывая всё те же кривотолки и при всё том же отсутствии не только разъяснений, но даже и деклараций.То же и с «болонским процессом», от которого уже открестились, кажется, все лучшие университеты Европы, но продолжающим догрызать останки когда-то блестящего отечественного образования. Только вот деклараций здесь более чем достаточно.
Ясно, что без кризиса цены на жильё продолжали бы расти, а теперь они всего лишь не падают. Вряд ли это революционное изменение тенденции, с которой, судя по всему, Россия обречена жить еще несколько десятилетий, ибо алчность владельцев строительных компаний и отдающих им под застройку городские скверы и площади чиновников обратно пропорциональна их вкусу.
Попсовая, она же эстрадная, она же — увы, телевизионная, пошлость всё нарастает. Для неё худой год столь же плодоносен, как и тучные. Катастрофически, навроде предсказываемой апологетами «свиного гриппа» пандемии, разрастается число «звёзд». Последнее меня даже радует: очевидно, что вскорости это самоопределение окончательно превратиться в ругательное и тот, кто осмелится приложить его к женщине, окажется под риском получения пощечины.
То есть во всех этих и многих других аспектах жизнь катится каким-то своим порядком — не разбирая ни «заморозков», ни «оттепели». Тем более, что, если судить по многим произносимым словам и перемежающим их делам, у нас если утром «заморозок», то к вечеру того же дня непременно потеплеет. Эклектика — моральная, идеологическая, экономическая, политическая и всякая прочая — кажется, окончательно стала символом нашего времени в нашей стране. Но это, конечно, не специфика прошедшего политического года, хоть и особо ясно им высвеченная. Между тем, есть все-таки события, которые без кризиса либо не произошли, либо выглядели существенно иначе. Но большинство из них относится к той области, где вариативность столь многообразна, что не позволяет быть определенным даже в предположениях. Например, кто может сказать, как бы мы сейчас, но без кризиса, смотрели на ситуацию на Украине? Или дал бы Дмитрий Медведев своё первое и пока единственное интервью пишущему журналисту именно «Новой газете» или какой-нибудь «Старой»?
И все-таки некоторые очень и очень важные события на первый год президентства Дмитрия Медведева пали. Некоторые — благодаря кризису. Другие случились не без участия нового президента.
Я сделаю бессистемный (системность, надо думать, проявится в ближайшие два года) набросок списка таких событий, а именно и в первую очередь тех, что, на мой взгляд, либо очень важны, либо слишком показательны. Кризис, спасибо ему, кажется, сильно отрезвил многих наших соотечественников, впавших было в раж бездумного и безумного кредитовспоможествования. Жить в долг — не самая выдающаяся с точки зрения психического (да и физического) здоровья находка рыночной экономики, хотя и одна из самых активно рекламировавшихся.
С приходом в Кремль Дмитрия Медведева, а мировую экономику — кризиса явно интенсифицировалась интеллектуальная жизнь и на планете, и в нашей стране. А в России еще к тому же и обострилась, воспользуюсь старым клише, идеологическая борьба. Рискуя в очередной раз вызвать на свою голову уже вполне привычные мне обвинения, тем не менее замечу: это полезный, а, возможно, и плодотворный процесс.
Кажется, подходит к концу эпоха либерально-монетаристского большевизма, павшая на Россию всегодвумя десятилетиями, но учинившая воистину эпохальный экономический разгром. С некоторыми, бесспорно, позитивными составляющими — но в основном потребительского свойства.
В новой идеологии России, вызревающей сейчас в ходе уже упомянутой мною идеологической борьбы, именно потребительство (кстати, по богатствам страны нам более, чем другим, приличествующие) будет подвергнуто самому жесткому остракизму. И в этом смысле скоро, возможно, модно будет появляться не в начале, а в самом конце «списка Форбса». Так что явно последние будут первыми, что, разумеется, не предполагает ни уравниловки, ни карточного лимитирования. Кризис разбудил, надеюсь, не спекулятивно и не временно, решимость к становлению рубля как одной из мировых валют. Теоретически и так было ясно, что никакой «суверенной демократии» без полноценно национальной и полноценной в экономическом смысле валюты построить невозможно. Можно лишь - «несуверенную деспотию». Будем надеяться, что теперь «специально обученные люди» займутся этим практически.
Событие событий первого президентского года Дмитрия Медведева уже впечатано в историю нумерологической вязью — 08.08.08. Об этом сказано немало, поэтому не стану без нужды множить сущности, а лишь отмечу, что именно с этой даты начинается истинное возрождение России (последнее не означает, что одного шага достаточно).
То ли из-за кризиса («все в одной лодке»), то ли из-за «оттепели», то ли из-за всё еще модной в этом сезоне обамамании, то ли в силу личных пристрастий нового президента диалог с Западом перешел с нашей стороны в такую степень политкорректности, что я уже стал скучать по язвительным и брутальным шуткам Путина, немало оживлявшим в свое время довольно ленивое тогда течение российской внешней политики. Кстати, о Путине. Согласитесь, с одной стороны, это довольно необычный оборот (пару лет назад его сочли бы даже и неприличным). Но, с другой стороны, Владимир Владимирович сам настолько ускромнил (по крайней мере, внешне) своё публичное политическое присутствие, что некоторые выпуски программы «Время» теперь обходятся без него. Порой задумаешься, а не решил ли таки «грозный ВВП» сразу после победы «его правительства» над кризисом, если таковая случится, что пока не доказано, возглавить какую-нибудь академическую кафедру или, напротив, «мозговой трест» внероссийского масштаба? Но что-то уводит меня от этой мысли. Так или иначе, но Путина как публичную фигуру весь прошедший год мы явно теряли (некоторые, впрочем, такой потери радовались больше, чем иной находке). Но, как известно, свято место пусто не бывает. И в данном случае это присловье приобрело еще и буквальный смысл. В первый год президентства Дмитрия Медведева Россия получила новую мощную политическую персону, к тому же обремененную (что бывает не часто) еще и недюжинным интеллектом, а также и вполне ясным стратегическим видением, а именно - патриарха Кирилла.Кстати, политика уже сразу международного масштаба и предельной публичности, что особенно важно в наше время и менее всего свойственно нашим скромным на язык, но не на аппаратные интриги, деятелям. Это событие заслуживает отдельного разговора. Сейчас же, в финале этой статьи, лишь зафиксирую, что сегодня Россия имеет целую тройку политических супертяжеловесов — патриарха Кирилла, Дмитрия Медведева и Владимира Путина (во избежание кривотолков расставляю их в алфавитном порядке). Год назад такого богатства у нас не было — обходились одним.
Впрочем, богатством еще труднее распорядиться, чем скромным пайком (это-то мы точно знаем). Но надо бы...
Вчера президент России Дмитрий Медведев пошел на неожиданный шаг, уволив главу ГУВД Москвы генерал-полковника милиции Владимира Пронина. Чуть ранее в СМИ разгорелся скандал с «увольнением» начальника управления внутренних дел по Южному административному округу ГУВД Москвы генерал-майора милиции Виктора Агеева. Именно под началом Агеева и работал глава ОВД «Царицыно» майор Денис Евсюков, расстрелявший два дня назад людей в универсаме. Отставка Пронина - сенсационное решение, которое во многом становится отражением новой кадровой политики президента.
Отставка произошла как следствие страшной трагедии, виновником которой оказался майор Евсюков. Изначально в ГУВД заняли достаточно противоречивую позицию, которая в публичном пространстве выглядела как попытка оправдания майора. Например, представитель ГУВД опроверг информацию СМИ о том, что милиционер был сильно пьян. «Да, действительно, он был выпивши, но ни о каком сильном алкогольном опьянении речи не идет. Психологи, которые были вызваны на место происшествия, сразу предположили, что это, скорее всего, психическое расстройство», - заявил он, указав на предшествующую ссору со своей женой. Кроме бытового конфликта, спровоцировать такое поведение майора могли и рабочие неурядицы. «Есть информация, что в последнее время он жаловался друзьям на проблемы на работе, что у него не все получается на должности начальника», - сказал представитель Управления информации. Затем прибывший на место преступления глава ГУВД Владимир Пронин также говорил о «нервном расстройстве», а сам Евсюков был назван «перспективным сотрудником». Такие положительные характеристики в отношении как будто бы случайно оступившегося майора вызывали бурю негодования в интернете и в СМИ. Особенно это диссонировало с неожиданно вскрывшимися фактами из биографии Евсюкова, оказавшегося поклонником Гитлера и ранее также допускавшим опасные дебоши. Ситуация вокруг Евсюкова поставила крайне острую проблему дееспособности российской милиции, эффективности самой системы, в которой на достаточно высокие посты приходят люди с сомнительной репутацией и опасным потенциалом.
Кремль изначально никак не вмешивался в ситуацию, хотя многие ждали, что будут принесены соболезнования родственникам погибших. Вчера стало известно, что президент подписал указ об освобождении от занимаемой должности начальника управления внутренних дел по Южному административному округу ГУВД Москвы генерал- майора милиции Виктора Агеева и трех его заместителей. Однако также вскрылось, что Агеев ранее уже подавал рапорт об отставке, и он был подписан: 20 апреля Newsru.com сообщил, что отставку Агеева и начальника штаба полковника милиции Владимира Смирнова одобрил Пронин. Министр же внутренних дел Рашид Нургалиев в эфире «Вести-24» связал отставки именно с инцидентом с Евсюковым, что в СМИ сразу назвали «спектаклем», а в блогах стали писать, что президента «подставили».
Сыграло ли это свою роль или нет, но спустя некоторое время Медведев уволил Владимира Пронина, руководившего московской милицией 6 лет и считавшегося ставленником мэра Москвы Юрия Лужкова. Отставка Пронина - это не просто удар по системе по МВД, по корпорации, это удар по Лужкову. Неслучайно на этом фоне возобновились и слухи о вероятном уходе мэра.
На этом фоне возникает вопрос, кто сменил Пронина. Отставка произошла несмотря на предстоящие майские праздники - время повышенной политической активности, когда милиция несет службу в усиленном режиме. Именно поэтому, видимо, временно исполняющим обязанности руководителя ГУВД Москвы назначен генерал-майор Александр Иванов - человек из команды Пронина. Это позволит сохранить эффективность управления в рискованный период. Сегодня источник в МВД сообщил, что назначения нового начальника ГУВД Москвы можно ожидать уже после праздников. Он пояснил, что «такой крупный город, как Москва, не может долго оставаться без руководителя милиции». В такой ситуации назначение нового руководителя может негативно отразиться на координации служб и подразделений ГУВД Москвы», - подчеркнул он. Среди возможных кандидатов на пост главы столичного ГУВД источник называет как Александра Иванова, так и начальника штаба ГУВД Москвы Александра Мельникова. «Оба этих кандидата являются членами команды Пронина, поэтому не исключено, что на Москву будет назначен человек, который ранее не работал в системе московского ГУВД», - сказал источник.
Это означает, что Лужков сейчас оказался в зоне риска, а Кремль - получил возможность ослабить градоначальника. Показательно, что отставка Пронина была критично встречена самим мэром. Лужков выразил сожаление из-за отставки начальника ГУВД. «Я только от вас сейчас узнал об этом решении (отставка Пронина). Я сожалею об этом, Пронин - эффективный начальник ГУВД, боевой генерал, который предотвратил теракты в Москве. Это была его заслуга», - сказал Лужков в прямом эфире телеканала ТВЦ, отвечая на просьбу журналистов прокомментировать отставку Пронина. Более того, представитель ГУВД Виктор Бирюков заявил, что Пронин ушел добровольно, после встречи с Нургалиевым.
В Кремле неофициально опровергают и слова Лужкова, и слова Бирюкова. Высокопоставленный источник в администрации президента России в интервью агентству ИТАР-ТАСС указал, что Лужков был заранее проинформирован о президентском решении. Ранее в СМИ также появилось сообщение, что Пронин именно уволен за трагедию в универсаме. «Отставка Пронина была незапланированной и неожиданной, но напрямую связанной с историей Евсюкова, - сказал источник «Газеты.Ru» в Кремле. - Это решение фактически является ответом на вопрос, удовлетворен ли Медведев работой московской милиции.
Поступок Евсюкова говорит о системных проблемах в ГУВД Москвы». По словам источника, Медведев уверен, что за «подобные вещи личную ответственность должен нести руководитель структурного подразделения». Теперь главная интрига состоит в том, сумеет ли Лужков отстоять свой контроль над московской милицией.
Когда те или иные политические и общественные деятели призывают порвать окончательно с советским прошлым, то есть с "наследием большевизма" и "коммунистической символикой", они демонстрируют свою низкую политическую компетентность.
Я не имею в виду оценку самой направленности их взглядов – это требует особого рассмотрения. Скорее я имею в виду демонстрацию того, насколько такой человек чужд современной жизни, насколько плохо он понимает общие ценностные установки современной России и характер господствующих трендов общественного сознания.
Современное общественное сознание носит куда более сложный, многослойный характер, чем это кажется адептам примитивных политических схем. Строго говоря, "постсоветское" – вовсе не значит "антисоветское". В подобных случаях приставка "пост" вовсе не тождественна приставке "анти", она скорее означает "вытекающее из", "основанное на". То есть термин "постсоветское" означает скорей не "несоветское", а "вытекающее из советского", "основанное на советском".
Убрать "советское из постсоветского" – не значит очистить "советское от досоветского", это значит убрать из него основу, а значит – вызвать его обрушение, спровоцировать новый катаклизм. Не говоря уже о том, что перспектива подобной элиминации вообще сомнительна. Система советских образов, символов, ценностей – в том или ином виде не только сохраняется в обществе в виде отдельных пластов – скажем, просоветски ориентированных избирателей КПРФ и ее симпатизантов, – она пронизывает все общество, все политические силы, все даже, казалось бы, не прокоммунистические и не левые структуры и страты.
Доказать это можно, например, на материале такого базового начала для советской системы ценностей, как Ленин, как "ленинское начало". Некоторое время назад ВЦИОМ провел очередное исследование по отношению россиян к тем или иным периодам отечественной истории за последние сто лет. Вопрос формулировался следующим образом: "При каком руководителе нашей страны в последние 100 лет наша страна развивалась скорее в правильном направлении, а при каком скорее в неправильном?"
Допускалось несколько ответов, поэтому общее их число заметно превышало 100 %. Ответы типа "При Путине" набрали 80 % - то есть они явно наложились на остальные, давшие показатели больше 100%. 33 % сказали, что страна развивалась в правильном направлении при Ленине. Уже здесь мы видим, что респонденты, положительно оценивающие времена Ленина и Путина, накладываются друг на друга. Также друг на друга накладываются те, кто положительно оценил путинскую эпоху и те, кто одновременно оценил также и время правления какого-либо иного руководителя. Это очень интересный способ анализа указанных данных, но нас тут интересует следующее: в каких стратах и насколько распространены положительные оценки деятельности самого Ленина?
На первый взгляд логично предположить, что положительно Ленина оценивают представители определенным образом окрашенных частей политического спектра – сторонники КПРФ, Зюганова. (Тем более что 33 % – такое количество россиян оценили Ленина положительно – примерно совпадает с той долей общества, которую левым удавалось мобилизовать для своей электоральной поддержки).
То есть логично предполагать, что те, кто выступает за коммунистов, выступают также и за Ленина и наоборот. Однако на деле все далеко не так. Во-первых, потому, что, как известно из других социологических данных, Ленина в обществе оценивают скорее положительно до 60 % населения – с колебанием по годам – а коммунисты никогда в последние пятнадцать лет не имели более трети общественной поддержки.
Во-вторых, сами используемые данные ВЦИОМа не так однозначны. 33 % населения, которые положительно оценили ленинские времена, соответствует не отрицательная оценка со стороны оставшейся части, а лишь 34 % отрицательной, при 32 % затрудняющихся с ответом – то есть нейтральных и колеблющихся.
Во-вторых, примерно такая же картина наблюдается среди всех выделяемых политических, социальных и имущественных групп. По отдельным показателям, она, конечно, разнится, но практически в каждой страте есть значительные группы, ориентированные, скажем так, "проленински".
Среди тех, кто одобряет деятельность Медведева, картина почти в точности повторяет среднюю по обществу: из них 33 % положительно оценивают ленинское время, 35 % – отрицательно, 32 % – затрудняются с ответом.
Среди тех, кто одобряет деятельность Путина, картина также схожая: 33 % положительных оценок, 36 % – отрицательных, 31 % – затрудняющихся.
Отсюда следует, что призыв к власти, если отождествить ее с двумя лидерами государства, "разорвать с большевистским наследием", означает призыв порвать с третью от тех, кто ее поддерживает. Само по себе это выглядит мало вдохновляющим. Но если учесть, что в этой войне с Лениным можно будет опереться даже не на две трети оставшихся сторонников, а всего лишь на треть – подобный разрыв с политической и инструментальной точки зрения выглядит более чем бессмысленным.
Если посмотреть на партийный спектр общественных симпатий, то картина оказывается не такой простой, как нам казалось ранее: якобы все сторонники КПРФ за Ленина, а все сторонники "Единой России" – против. Все куда сложнее и неожиданнее.
Да, есть две наиболее "проленинские партии" – это, что естественно, КПРФ и "Справедливая Россия". Среди сторонников первой положительно ленинский период истории оценивает, что не удивительно, большинство. Хотя далеко не все – 57 %, при 17 % отрицательных оценок и 26 % затрудняющихся с ответом. Среди сторонников второй – 40 % дают положительную оценку, 32 % – как и в среднем по обществу – отрицательную и 28 % – затрудняются с ответом.
Это вполне ожидаемый результат. Но интересно следующее: среди сторонников "Единой России" (ЕР) проленинские оценки также находятся выше средних по обществу. Таких в среде сторонников партии власти – 35 %, негативные оценки соответствуют средним оценкам по обществу, но их все же меньше положительных – 33 %, затрудняющихся же с ответом – 31 %. Выходит, что ко всему прочему и "ЕР" оказывается полуленинской партией, в которой поклонники Ленина пользуются относительным большинством.
То есть для партии власти, как и для Путина с Медведевым, начать борьбу с большевизмом – значит начать борьбу с третью своих сторонников, при опоре на такую же, но чуть меньшую треть.
Дальше – больше. Самой антиленинской партией, что не слишком ожидаемо, оказываются не партии либерально-демократической ориентации, (в исследовании они объединены под рубрикой "СПС+Яблоко+Гражданская сила"), – а ЛДПР Жириновского. Но и среди сторонников партии Жириновского "ленинцев" не намного меньше, чем в среднем по обществу – 27 %. Конечно, здесь значительно выше "антиленинский процент" - 42 %, хотя число не определившихся примерно соответствует среднему уровню по стране – 31 %.
А вот в группе "сторонников демократов" доля "ленинцев" чуть возрастает – до 31 %, хотя при этом возрастает – до 50% – и число тех, кто дает ленинскому периоду отрицательную оценку.
Таким образом, у нас в России нет сторонников Ленина и предложенного им пути развития объединенных в единую обособленную страту с ярко выраженными симпатиями. Ленин сегодня – это константа. Он всюду. Распределение симпатий по политическому спектру зависит вовсе не от самоопределения "за" Ленина или же "против", на каждом полюсе политического спектра есть своя доля ленинского начала. Условно говоря, КПРФ – это партия в которой "ленинское" и "антиленинское" начала соотносятся как 61/17 (что забавно – 26 % ее сторонников считают, что Россия развивались в правильном направлении при Николае Втором), "Справедливая Россия" – 40/32, "Единая Россия" – 35/34, ЛДПР – 27/42, "Демократы" – 31/50.
С этой точки зрения, у нас нет деления на "ленинские" и "антиленинские" партии. Вместо этого у нас есть деление на партии "в большей степени ленинские" – КПРФ и "Справедливая Россия", "полуленинские" – "Единая Россия" и "в меньшей степени ленинские" – ЛДПР и "СПС+Яблоко+Гражданская сила".
Это – реальное соотношение соответствующих начал в обществе. Поэтому не удивительно, что оба президента у нас – "полуленинские": Медведев в соотношении 33/35, Путин в соотношении 33/36. Почти в точности, как в обществе в целом.
Так что борьба с большевизмом и ленинизмом, начнись она по призыву любителей идеологического экстрима, в нашем сегодняшнем обществе окажется борьбой не ленинских партий и политических сил с антиленинскими, а борьбой каждой из партий с самой собой.
То есть нам нужно понять, что "советское" – в данном случае "ленинское" – является не просто чем-то идейно-политическим. Это некая – в том числе и политическая, а также социокультурная – компонента, в значительной степени скрепляющая основы общества. Причем тут нужно обратить внимание на следующее обстоятельство: такой расклад сохраняется все последние пятнадцать лет в условиях то стихающей, то возобновляющейся интенсивной антиленинской пропаганды со стороны власти и ведущих политических сил.
Вот данные "Левада-центра" о том, как менялись цифры тех, кто признавал Ленина самым выдающимся деятелем всех времен и народов:
1989
1994
1999
2003
Ленин
72
34
42
43
Положительная оценка его по другим данным в формулировке "более положительный" доходит до 60 %.
Из приведенных данных видно, что популярность Ленина так или иначе последовательно повышалась все годы антиленинской пропаганды. А значит, всякая подобная пропаганда бессильна и контрпродуктивна.
Здесь главное даже не то, как относиться к Ленину и его идеям на уровне личных оценок. Главное тут следующее – понять, что Ленин и олицетворяемое им "советское" начало – это политическая, социокультурная и даже в чем-то конфессиональная константа современного российского общества. Так что как к Ленину не относись, хоть положительно, хоть отрицательно двигаться вперед через "изничтожение" этого начала невозможно, наоборот, необходимо так или иначе делать данное начало опорой всякого движения.
Бывший заместитель министра образования России возмущен последним "исследованием" ВЦИОМа, касающимся ЕГЭ…
"Недавно ВЦИОМ опубликовал результаты обследования фокусных групп в Москве на предмет отношения к ЕГЭ старшеклассников и учителей. Оказалось – кто бы мог подумать, – что "за ЕГЭ" выступают сильные представители обеих групп, а "против ЕГЭ" слабые. Фокус, а точнее, шулерство, этого обследования состоит в том, что для получения такого результата не было необходимости затрачивать значительные средства, которых требует любое грамотное социологическое обследование. А ВЦИОМ собирается потратить немалые средства на повторение обследования в одном из городов Северного федерального округа", – говорится в комментарии, поступившем в редакцию "Русской линии", заместителя министра образования России в 2001-2004 годах, доктора экономических наук, профессора Московской государственной юридической академии Леонида Гребнева.
"Принцип "никто не может быть судьей в своем деле", а именно он отличает ЕГЭ от традиционных выпускных экзаменов, стар как мир и не нуждается в еще одном "подтверждении", тем более в условиях кризиса, когда все здравомыслящие стараются экономить, а не транжирить. Есть и еще один принцип, проверенный временем: "Ищи, кому выгодно". Так кому выгодно проводить обследования с заведомо известным результатом? Ответ почти очевиден: тому или тем, кто хочет противников ЕГЭ представить как защитников интересов двоечников, нечистых на руку выпускников и учителей", – отметил эксперт.
"Это и есть шулерство. Причем в этом году можно отметить юбилей – 10 лет назад начинался сам ЕГЭ. Тогда же началось и шулерство, связанное с ним. Десять лет – довольно большой срок в наше время, особенно для школьников. Поэтому не лишне будет напомнить, что ЕГЭ появился как средство для ГИФО – государственных именных финансовых обязательств. А сами эти "обязательства" виделись их авторам как средство замещения государственными бюджетными средствами внебюджетных источников финансирования вузов – основы их выживания в труднейшие 1990-е годы. Уже тогда было известно, что в середине 2000-х годов повышательная тенденция выпуска из полной средней школы сменится понижательной, причем всего за 10 лет выпуск сократится вдвое, и количество бюджетных мест в высшей школе на очном отделении будет превышать количество выпускников. Иначе говоря, высшее образование станет полностью доступным бесплатно и фактически без конкурса. Такой удар по финансам, как тогда виделось авторам, для вузов мог быть смертельным, ведь многие вузы в 1990-е годы выживали и поддерживали обучение по инженерным специальностям за счет массового приема на платной основе экономистов, менеджеров и юристов, а также обучения абитуриентов на платных подготовительных отделениях", – подчеркнул ученый.
"Изюминка ГИФО – их дифференциация: более сильный абитуриент должен был приносить в вуз больше бюджетных средств на оплату своего обучения. Как раз для достижения этой цели – установления размера ГИФО, одного из нескольких, – и предлагалось средство в виде ЕГЭ – единого государственного экзамена. Но именно для этой цели оно оказалось непригодным – проводившиеся не один год эксперименты показали, что невозможно "распределить" выпускников по нужному количеству категорий. Надежно выявлялись только самые сильные и самые слабые", – отметил Л.Гребнев.
"От цели – ГИФО – пришлось отказаться, но средство – ЕГЭ – зажило самостоятельной жизнью, теперь уже под флагом повышения доступности высшего образования "выпускникам из глубинки". При этом шулерство, связанное с ЕГЭ изначально, имело две стороны. Об одной из них уже говорилось: демографическая ситуация с середины 2000-х годов сама по себе резко повышала доступность высшего образования для всех, в том числе для сильных выпускников "из глубинки". Кому и зачем надо ее повышать еще больше? Вторая сторона шулерства с ЕГЭ связана как раз с интересами личности, государства и общества, учет которых в образовании не только диктуется обычным здравым смыслом, но и прямо предписан законом "Об образовании"", – добавил он.
"После исчезновения планового распределения выпускников московских вузов по всей стране они – вузы – перестали быть столичными и стали городскими: их выпускники остаются работать в городе Москве независимо от полученной специальности. То есть с начала 1990-х годов повышение доступности столичных вузов – это понижение интеллектуального уровня страны в целом. Если не на словах, а на деле заботиться о повышении доступности качественного образования, в том числе высшего, "в интересах человека, общества, государства", как сказано в законе, то надо заниматься не только и не столько ЕГЭ, сколько применением всех современных возможностей доставки информации, необходимой для образования и самообразования, в любое место на территории страны. Тогда и ЕГЭ, точнее, формы и технологии оценивания результатов образования станут предметом заинтересованного обсуждения всех, кому дорого будущее страны", – отметил эксперт.
"Противники ЕГЭ – в своем подавляющем большинстве – выступают не против принципа "не суди себя сам", а против тех уродливых форм, в которых он реализуется в России – опять-таки с шулерскими ссылками на зарубежный опыт. Например, в США тестирование желающих получить высшее образование проводится не в момент окончания школы, а в предпоследнем классе, неоднократно в течение учебного года и добровольно в одной из нескольких конкурирующих организаций, за очень доступную цену осуществляющих эту образовательною услугу. При этом даже не пытаются "измерить" накопленные знания – в этом и нет смысла за год с лишним до окончания школы, и не это от них требуется. Вместо дилетантского измерения "накопленных знаний" проводится профессиональное оценивание "способности думать" – извлекать информацию из незнакомого текста высокой сложности и критично осмысливать ее. Организаторам опроса нестоличных фокусных групп – если они не шулеры – надо бы задать среди прочих такой вопрос: собираются ли выпускники, получившие "проходной балл" ЕГЭ в сильные столичные вузы, вернуться на "малую родину" по окончании вуза? Что они вообще думают об интересах личности, общества и государства, как видят свое участие в их реализации? Способен ли ВЦИОМ задать такие вопросы, или на них у него "нет средств"?" – вопрошает Леонид Гребнев.