Сергей  Кургинян  и   Александр   Дугин     -   этюды пессимизма

18.Еще об  особенностях   дугинской  версии евразийства.

Евразийство  для   А . Дугина   является    прежде  всего  некой    альтернативой    либеральному   глобализму, способной    составить   последнему  реальную  конкуренцию - экономическую, политическую, идеологическую. Он определенно   очарован  потенциальными   возможностями   евразийской идеи ,  согласен  с  тем, что она  -  русская  и  по  своей  сути,  и  по  происхождению,  но  многовековой евразийский  опыт  России при  этом остается    у  него  без должного    внимания.    А  значит,  и  то обстоятельство,  что     евразийское   мировоззрение  складывалось    на  протяжении всей  истории  России  -  задолго  до всяких  однополярностей-многополярностей,  евросоюзов  и прочего.     А.Дугин   категорически  сторонится   пока     каких -либо размышлений   на  этот   счет, а  значит, и размышлений  о трудностях современной  реализации   евразийской  идеи. 

Это  отстранение,  возможно, и  создает   благоприятные  условия, для  появления тех , явно чрезмерных  надежд  на     " евразийские  принципы плюральности и многообразия".

 Но   само   по   себе  многообразие  с  его  нахлебником плюрализмом основой  для  сколько-нибудь  серьезного   социального  строительства быть  не может  -  для  него  необходимы доминанты.    Очевидно,  что сами  понятия

цивилизации,  цивилизационной   идентичности,  активно  используемые А. Дугиным, предполагают  наличие доминанты. Если   речь  идет о многообразии с  сильными  моноэтническим  и моноконфессиональным   ядром, то, да, такая   цветущая  сложность   вполне  жизнеспособна. Но  если   под  сложностью   с  таким  названием  понимается  полиэтническое  оливье,  то  это  -     чистейшей   воды  иллюзия...

Увы, но   и  качественную общечеловеческую  цивилизацию( систему плюральных цивилизаций),   видимо,  не  удастся   выстроить без  цивилизации доминантной.     Западно-европейская  цивилизация и  была, надо  полагать,  такого рода   доминантой -  доминантность ее  и  воспринималась   долгое  время  как   универсальность.   Западно-европейская  цивилизация, как  могла , способствовала  развитию   человечества  в  целом и в условиях непрекращающейся ожесточенной  внутренней   борьбы, как  могла,  удерживала  земную  цивилизацию  в относительно  устойчивом  состоянии.  Но потенциал ее  в таком качестве, кажется,  исчерпан полностью, и   русский социалистический    проект    был  прежде  всего  попыткой  выстроить  новую  доминанту.   Социалистический проект  в  специфической  форме(  с  ошибками,  просчетами  и недопустимыми  вольностями),   реализовывал   исторические   наработки   России в  строительстве  устойчивого полиэтнического     государства.   На  этот  же   опыт опиралось  и   классическое евразийство . 

Не   будет  другой   опоры  и  у   нынешней России,  когда  она попытается реализовать    свои   претензии   на  роль  доминантной  цивилизации.

   Сегодня  Россия   не  готова  к  такой  роли   прежде всего внутренне. Обрубок  русской  империи,  жалкая  калька   русской цивилизации,   муляж  русского  государства - вот  вполне  адекватные  характеристики ее нынешнего  состояния.   И  они будут  оставаться   в  силе до  тех  пор,   пока  сама   Россия не  отстроит ( не восстановит) себя    в  качестве   цивилизации  с  четкой  и сильной  русской доминантой.

  У   А. Дугина  цивилизация и  империя  -  фазы  существования  некого  " большого пространства" . Они   представляют собой   состояния,  тяготеющие  к  взаимному, почти  самопроизвольному  переходу , когда "одно может сосуществовать с другим или возникать на месте другого". Это  качество  фиксируется   у  А.  Дугина  понятием  непрерывность  -   оно,  как кажется,  и  уводит  А. Дугина  в   унылый  географизм:    "все  исторические «большие пространства» (как империи, так и цивилизации) располагались в конкретных географических зонах с плавающими границами, но с общим ядром и общей пространственной   структурой... "

 Общее  ядро,  таким  образом, сначала уравнивается в  правах   с  некой пространственной  структурой,   последняя  получает  приоритет,  и...   география  начинает  господствовать.

    И  этот   географический  экстремизм  в   современном  евразийстве   ничем  не  лучше    экстремизма биологического  в  русском национализме. Поскольку   и там,  и  там  в  простенок    отодвигается  ситемообразующая    для  русского  государства  идея -  защита  Православия.  А.   Дугин  вроде  бы  признает,  что  ядром   современной  евразийской  цивилизации  является   Россия, но  в   то  же  время   утверждает,  что она   получила " двойное историческое и геополитическое наследие: одновременно от покорённой османами Византии и от рухнувшей Золотой Орды, став синтезом православной и степной (туранской) культур".

       "Творческий   синтез  православной и туранской культуры"...   "Глубинный    славяно-тюркский  симбиоз"... "Православный византизм плюс ордынский административный централизм породили особую, собственно евразийскую, не западную и не восточную, русскую государственность"...

    По  трем  этим  ступенькам  А.  Дугин  и нисходит  в     опаснейшую  область   цивилизационного   мультикультурализма. И  требование  равного  числа  мечетей  и  православных  храмов в  Москве получает вполне  убедительное   обоснование.  

   Когда  А. Дугин  утверждает,  что  смысл евразийства      в  том,  чтобы  сохранить  многообразие народов и культур , с  ним  можно  охотно  согласиться.   Сложности  начинаются лишь тогда,  когда ставится  вопрос,  КАК     сохранить  и  сохранять -  когда  нужно   сделать  выбор.  Экономически сблизить   без   разбору  всё, что  сближено  географически,  а  дальше  все  само собой  образуется-срастется?...  Или  все-таки постепенно,   пробуя  и  ошибаясь,  отстраивать  это хранилище  под покровом системообразующего народа  и   системообразующей культуры?...

Особенно  поразительным  в  евразийских    импровизациях   А.  Дугина является   мирное  сосуществование   идеи славяно-тюрского симбиоза   и   представления  о  России,  как   о " ядре  геополитической интеграции"  .  Каким  же  это  образом        жалкая  жертва  симбиоза  стала  вдруг  ядром  интеграции?  Ответ на  этот  ключевой  вопрос отсутствует.   И  , скорее  всего, потому , что   попытка  ответить на  него  мгновенно  разрушила  бы   основу  для  нынешнего торопливого  выстраивания  нового  симбиоза  -  где  все на  равных.   

    Очевидно,   что     на  характер   суждений   А.   Дугина  о  евразийстве  оказывает    сильнейшее    влияние   геноновское   понимание    традиции.    "  Опора  на традиционные, консервативные ценности"...  Безусловная    ценность  любого   традиционного  и  консервативного...     Отсюда  -  "императив межконфессионального диалога и активного взаимодействия традиционных религиозных организаций на пространстве Евразии "... К сожалению,  здесь  определенно  упускается из  виду,  что  все  эти  прелестные  вещи    так  и  останутся  благими  пожеланиями,  если этносы-культуры-конфессии  усядутся в «государстве-мире», «государстве-континенте», «государстве-материке»   за  круглый  стол...  Если  над  этим  круглым столом  не  будет   возвышаться   трон   государствообразующего народа.  Вот уж куда     непременно должен  быть  заложен   монархический  принцип:  народ-государь и  народы-подданные  этого  государя.  Иначе  никакого  стратегического  альянса  не  будет. За круглым-то  столом точно  никто   не  уступит.  И  нужно,  наконец,  решиться  и четко заявить  то,  что с  необходимостью  следует  из  истории  России.

   Да,  каждый этнос,  каждая   культура теоретически  имеет абсолютное  право  на   абсолютно  независимое  существование.  Но практически   реализовать такое   право  да еще на протяжении  многих  веков     может лишь  редкая,  уникальная культура.   И  с  этим  народам, проживающим   в   России, надо  просто    смириться, как  мы смиряемся, например,  с  разной  одаренностью  отдельных  людей  и  не  уповаем в  этом  вопросе  на    всемогущий  круглый   стол.  Надо  смириться  и считать  потрясающим     везением,  что оказались в  таком  благодатном, охраняющем  и  сберегающем  поле, как русская  Россия.

 Итак, в   дугинском варианте  евразийства  отсутствует  идея  доминатности,  идея  системообразующей  культуры,  очень  четко,  как  показано  выше,  выраженная  у  классических   евразийцев.  А  раз  так,  то единственным  претендентом  на на роль  реальной    системообразующей   сущности    оказывается рубль-бакс- евро.   Но   на  такой основе    объединить  можно интересы, например,  господ   Абрамовича и   Дворковича,  но  не интересы  народов .   И  попытка  выстроить    с  помощью  такой  сущности    да  еще  на  принципах  плюральности  евразийский союз  будет,  скорее  всего,  очередной вариацией   на  тему " мы наш, мы новый  мир  построим"...  Там надежды  связывались с  пролетариатом, который  благополучно  вместе  со своей  исторической  ролью сгинул  в новейших  информационных  и материальных  потоках... Здесь упования   на  мифическое  сближение  ( спекание)татаро-монгольской  и русской  государственности, которое сгинет  еще  быстрее.  Как  только за  этим  круглым  евразийским  столом  русское  ослабнет,  новая  орда  сметет его  и установит  тотальное  свое,  по  сравнению  с  которым  либерально-иудаистское  покажется  раем.