|
С А Й Т В А
Л Е Р И Я С У Р И К О В А ("П О Д М У З Ы К У В И В А Л Ь Д И" ). ЛИТЕРАТУРА , ФИЛОСОФИЯ, ПОЛИТИКА ВРЕМЕНА И ВЕЧНОСТЬ.Стихотворения, написанные в июне-октябре 2017 |
| ГЛАВНАЯ |
| ДНЕВНИК ПОЛИТ. КОММЕНТАРИЕВ |
| ДНЕВНИК ЛИТ. КОММЕНТАРИЕВ |
| ДНЕВНИК ФИЛ. КОММЕНТАРИЕВ |
| МОЙ БЛОГ В ЖИВОМ ЖУРНАЛЕ |
Стихотворения, написанные в июне-октябре 2017
Белый остров ромашек
Объединимся для духовной битвы
Тихий отзвук бесед
Августовский зной
Раскрыться предсказано злу до конца...
Тридцатое сентября
В осенний день
Отречение
Просинь радости
Разрушительная сила
Белый остров ромашек
Одуванчик светился, краснел сочный клевер трехлистный,
подорожник вплетал свою зелень в полоску тропы,
и беззвучно звенел среди сорной колючей травы
колокольчиков голос, и нежный, и серебристый.
По июньской траве рассыпались росистые капли
и на нити былинок нанизывались как жемчуга.
Но с зарей засверкала косы неуклюжей дуга,
наготове уперлись в порог многоперстные грабли.
Быстро сохнут на утреннем солнце остатки росы.
Но поляна ромашек сияет и БЕЗ украшений.
Как спасти горемычных от гибельных грубых движений -
уберечь красоту от бездушной железной косы?
Утопающий в травах старинный родительский дом...
И ромашки - нимб святости НА головах детворы.
Робкий скромный цветок незабвенной счастливой поры,
в глубине у которой любовь, доброта и тепло.
Приуныв, я ушла. Затянулся покос до темна.
Только утром открылось - на скошенной свежей стерне
был оставлен цветущим букетом, подаренным мне,
белый остров ромашек, проросших напротив окна.
Объединимся для духовной битвы
(Подборка, отправленная на конкурс
"Русской народной линии" -
"Встанем всем миром против «Матильды»")
Ложь, клевета, предательство, измена -
зло непрестанно искушает души
и ждет, когда мы. преклонив колено,
его учительству послушны,
сдадим страны еще один рубеж,
деяньям темным открывая брешь...
Готовят для проката в октябре
фильм-пасквиль о святом Царе.
Мы страшные терпели наказания,
но не погибли и вернулись к вере.
Нам устоять бы - не отдать на растерзание
сокровище - святыни наши - "зверю".
Объединимся для духовной битвы!
Пусть верность Богу, правда и молитвы
оружьем будут, покаяние - щитом.
Царь-мученник, храни свой русский дом!
+ + +
Вместить бессильны все календари
Их имена - святых бесчислен сонм.
Они советом могут одарить,
И смыслы открывают вещим сном.
Призвав на нас святую благодать,
Способны утешать, прощать, спасать...
Они выводят в свет из мглы беды,
Спешат на помощь в тяжких испытаниях.
Нас учат видеть Истины следы
И не искать лукавству оправдания.
От их икон светлеет сердца грусть.
Они - молитвенники вечные за Русь...
Их не заставит никакая сила
Жить и мгновенье без Христа,
Какие б она блага не сулила -
Для них немыслимо отступниками стать.
Уж лучше тюрьмы, пули, яд, кинжал -
В скорбях путь русской святости лежал
От первых страстотерпцев до последних...
Открыли вечность светлые князья
Борис и Глеб... Мучительные дни
Терпела в узах царская семья.
Шли мученики к Богу со смирением...
И в новом веке святость ждут гонения.
+ + +
Венцом кровавым вспыхнула заря -
Ввысь провожала русского Царя…
В мир от икон лучился его взгляд.
Глаза - внимательны, спокойны, сини.
Царь верен был и Богу, и России,
И потому - красив, державен, свят.
Он добровольно шел к своей Голгофе,
Чтоб выжила Россия в катастрофе,
Чтобы ценою жизни удержать
Все нажитое прежними веками
Богатство Духа: веру, нравы, стать,
Имперской жертвенности крест и знамя…
Как блудный сын, хлебнув немало горя,
Отважился придти в забытые края,
Мы возвращаемся к отеческим корням,
За подвиг веры и любви благодаря
Святого благоверного Царя,
И просим вымолить у Бога силы
Вернуть духовное величие России…
+ + +
Как Ироду - жестоким лжемессиям
Плоть царственной семьи несли на блюде -
Не понимая, что творили люди,
От Бога отступившие, в России…
Семья Царя - вся- святостью сияла -
Божественная в ней отражалась слава,
Духовной силы образец явив
Всепобеждающей евангельской любви…
Свой, судьбоносный, сделав выбор,
Все поднялись к подножию Креста,
Чтобы, страдая, рядом с Богом встать,
Зла сдерживая каменные глыбы.
+ + +
Сострадание светит во мне
Только к ближним, а к дальним - едва ли...
Но затеплилось к царской семье,
Смерть принявшей в уральском подвале.
Злобна ненависть, смрадны измены.
Боль здесь чувствовали даже стены,
Кровью крест сокрушенно оплакав.
Дом-Голгофа - в нем стены печали,
Затаясь, на сто лет замолчали
О заклании жертвы... Однако,-
Явно кровь проступала из них
Меткой памяти, горестным знаком
Изуверств и злодейской резни...
Это - кровь красоты совершенной,
За свою духоносность распятой -
Светлой, подлинной, не современной.
Красота эта - вечна и свята...
Ее храмы сияют свечами...
Пусть слова запоздалой печали
Снимут с памяти тягостный груз,
Покаяньем слетев с моих уст.
+ + +
Оставлены блестящий мир и слава,
А драгоценности-для храма ПокровА.
В мир обездоленных вступала
Великая княгиня и вдова.
По-ангельски возвышенна, чиста -
В простые ризы облекалась красота
Елизаветы - в нищету Христа.
Как мироносицы, Ему служила,
Всем страждущим благотворила.
В ней Благодати воссияла сила…
Когда Россия предала Царя -
Пренебрегла возможностью побега,
И, Господа за все благодаря,
Для подвига готовила себя...
И с Херувимской от земной юдоли
Душа, уже не ощущая боли,
С бесчувственной землей прощаясь,
Взлетела - в вечность возвращаясь…
+ + +
Хранит Россию ангельская стая.
Венец и крест для мучеников - герб.
Их жизнь - икона бытия святая…
С теплом весенним лед зимы растаял.
Цветами распушились ветки верб…
Нам дорого и близко только то,
Что выстрадали, через боль пройдя,
Наш идеал - возвышен, добр и прост –
Срослись с ним умудренный и дитя.
Святыню у души нельзя отнять,
Украсть, упрятать, уничтожить…
Духовная - сильнее кровной связь,
И крепче единенья - быть не может…
Судило время идеал наш строго,
Теснило властно узами оков,
Но свет в нем зажигался Богом -
Он не погас и на ветрах веков!
Орлице Наталье Поклонской
Все реже видишь истинных мужей -
о них уже пора слагать былины.
И вытесняет славный тип орлиный
порода изворотливых ужей.
Вольготно чувствует себя их стая...
От тленного не повернут они голов
к высоким вечным смыслам дел и слов -
неведома им высота святая...
Наполненная духом жизнь другая
в единстве с чистым небом - у орлов.
Жаль, что живучесть их невысока...
Зато есть смена - женщины-орлицы,
взлетающие ввысь - за облака.
Таким бесстрашием не грех гордиться.
Взмывая к свету так неосторожно,
Наталия Владимировна ! - как Вы,
не преклоняя перед идолом главы,
на брань тьму вызвали?.. Спаси Вас Боже!
+ + + +
Небеса над Россией сияли всегда позолотой,
Отражая и нимбы икон и церквей купола.
Бог ее призывал восходить на святые высоты...
Но дорогой страстей жизнь Земли за собой увела.
В мгле веков потускнело страны светоносное тело,
Огрубели в ней нравы и облик народной души.
Отдаляясь от Неба все больше к земле тяготела,
И, в забвении вечности, тленному стала служить.
Жажда святости русских весь свет исстари поражала...
Отводила от тьмы, твердо ставя на светлые крУги.
Благодатью Небес расширяла просторы Держава,
Русский мир созидали народные крепкие руки.
Богородица дом Свой - Россию- хранит и поныне.
И струится Её омофора лазоревый шелк...
Пусть когда-нибудь снова за веру мы будем гонимы...
Но от крестных скорбей умножается ангельский полк.
В вечность званный народ, называемый Русью Святой,
От погибельной бездны заблудшийся мир отведи.
Узы тления сбрось и, земли чуть касаясь пятой,
С высоты идеалов своих Божьей Правдой свети.
Тихий отзвук бесед
В час летний благодатный облака,
как витражи венецианского стекла,
рассеивают алый луч закатный.
Все громче птах концерт бесплатный
звучит в честь запоздалого тепла.
Багровое мерцание зарницы
преображает отсветом листву,
в свой тон окрашивает тени, блузы, лица...
Чуть розовеют перья налету
у серокрылой длиннохвостой птицы,
и старой яблони корявый ствол,
и длинный деревянный стол.
Как часто вечерами слышит он
рулады дивные и скромный шелест слов
в беседах наших о друзьях, родне,
о все еще блуждающей стране
среди чужих обманчивых огней.
Об истине, не зараженной тленьем...
Как распознать ее в тумане мутных дней.
Узнав - как научиться жить по ней?
Августовский зной
Огонь, тихо спящий , укрытый золой,
но не укрощенный - неистовый, злой,
оставив свое раскаленное ложе,
наружу в мгновение вырваться может.
Угасшее пламя из вороха пепла,
от дуновения ветра окрепнув,
деревьям живым вдруг сжигает кору...
В тревоге сонм птичий кружится вокруг,
боясь прикоснуться к железу на крыше -
дни августа жарки - под тридцать и выше.
Пустынный сухой изнуряющий зной
внезапно вторгается в кроткий настрой
спокойного зрелого позднего лета.
Домашние звери таились от света
из жгучего солнца. От жара болея,
слонялись в тенистой садовой аллее -
скрывались от ярого пекла, от ада.
В высоких кормушках, где тень и прохлада,
всегда есть для птиц и вода, и зерно.
Стучат они клювами часто в окно,
лишь только на небе зардеет заря -
за крохи добра звучно благодарят.
Раскрыться предсказано злу до конца...
Лукавые силы подкрались, как звери,
вошли в отворенные вЕтрами двери.
И выбили б почву у нас из-под ног,
когда бы их нрав не обуздывал Бог.
Своя и чужая враждебная рать
все тщится ослабить, унизить, урвать...
По нормам коварным, но в маске добра
войны пострашнее ведется игра.
И души, и тленные наши тела
все тягостней бедствия терпят от зла.
Оно растлевает, пленяет. калечит...
Повсюду горят поминальные свечи.
Расстрелы в подвалах уходят в преданье,
в ходу "мягкий" способ убийств и страданья...
И бесы искусства бесстыдством, глумленьем
способны сразить не одно поколенье.
Россия, всегда в окруженьи угроз,
пьет чашу скорбей, испытаний и слез.
Спасительный Крест нам оставил Христос,
терновый венец - после славы и роз.
Но творческой тайной Его вдохновенья
и нас , вслед за Ним, озарит воскресенье.
Раскрыться предсказано злу до конца -
нам к мужеству надо готовить сердца.
Тридцатое сентября
"... вашу память празднуем в веселии,
девы Богомудрые."
(из Канона мученицам Вере, Надежде,
Любови и материи их Софии).
Когда осыпали свою листву кусты,
пожухли травы, истончились тени
от веток яблонь , стебельков растений, -
сад стал понурым, сирым и пустым.
Сентябрь. В тридцатый день сквозь просинь,
легко воздушные преодолев стихии,
Любовь, Надежда, Вера и София
в весенний свет вошли из мрака осени.
Не пожелали идолам служить -
гордыне, похоти плотской, лукавству, лжи -
и чистым сердцем не коснулись скверны,
Христу до смерти оставаясь верными.
Три девы - Мудрости смиренной чада,
и воспитавшая их в благочестьи мать
недетским мужеством снискали благодать
и строй души Божественного лада.
Небесные взошли в них семена,
плод принесли святой... Века не тлея,
он сделал мир земной светлее...
Основам жизни свои дали имена.
И русским женщинам с их добротой безмерной.
И добродетелям...Любовь, надежда, вера -
цветы сердечные и в стынь, и в дождь и в зной,
благоухающие вечною весной.
В осенний день
В осенний день иду лесной тропой,
смотрю, как редкая листва колышется.
Близ никого - молчи, молись иль пой...
Легко и весело шагается и дышится.
И все ж всплывает давняя забота-
не позабыть о собственной вине
и невзначай не осудить кого-то -
чужие промахи всегда видней.
Но как от страстного очистить замутнения
сердечно-сокровенные глубины
и, гордости сломив сопротивление,
привлечь смирение и кротость голубиные?
Пасутся облака безгрешным стадом
на пажитях небесного покоя.
Природа одаряет душу ладом,
как Бог на исповеди у аналоя.
Отречение
В тот окаянный предрассветный час,
когда последний звездный луч погас,
Апостол у костра стоял в смятении.
Вокруг него мелькали люди, тени,
летали с искрами обрывки фраз.
Но он не поднимал тревожных глаз.
Служанка появилась вдруг из дома,
заметила Петра в потоке света
и бросила сердито: " с Ним был этот".
Что стало с твердостью?.. Истома
предательски расслабила в нем душу,
или испуг ее настрой разрушил?..
Стена надежды рассыпалась в прах.
Ее крушил, усиливаясь, страх -
Петра трехкратно обличали вслух.
В холодной тьме заголосил петух,
когда Апостол отрекался в третий раз.
В слезах Петр уходил поспешно...
Всю жизнь до старости безгрешной
он плакал, слыша петушиный глас.
Суть бытия нам долго искажали.
Мы ветры сеяли и бури жали,
забыв о Небе в тьме земных забот.
Без глубины была река житейских вод.
Во времена лукавые и зыбкие
бесцельности, разброда, расточения -
затменье сердца и ума ошибки
мешали видеть низость отречения...
Сердечно кающихся Бог всегда прощает,
как некогда Петра, как наш народ -
свет благодатной жизни возвращает,
для вечности выпестывая плод...
Как мы слабы с опорой на себя! -
легко впадаем в малодушие и робость.
Лишь с даром Духа обретается способность
сопротивляться - веря и любя.
Просинь радости
Чернеют листья под черемухой опалые,
к земле склоняет ветер георгины,
и в крапинку - зеленые и алые -
кусты боярышника и калины.
Уже октябрь. День ясный и сухой.
Иду, пока тепло, в лесную даль.
Береза машет веткой, как рукой.
Овраг, лужайка, птицы - пастораль!
Еще без грусти песни осени звучали.
Еще пленял ее наряд из желтых кружев.
И радость - просинью сквозь облако печали-
незримым светом наполняла душу.
Творец все также щедр к земле, как встарь.
Какая роскошь звука, формы, цвета!
И светит, словно в сумерках фонарь,
улыбкой и слезами бабье лето.
Разрушительная сила
Окрепла сила разрушительная, злая.
Ее сторонники уже отлили "пули".
И целясь снова в Государя Николая,
террор духовный в нашу жизнь вернули.
Снабжает кто-то щедро их деньгами.
Они на сцене, в телевиденье, в кино,
а надо б - в омут и на шею - камень
за то, что в бездну прорубают нам окно.
Клеветников и развратителей долой! -
страна гудит, как колокола медь.
К себе вернуться б - к верности былой -
и святость русскую восславить и воспеть.
Народный дух убить старались зря.
Наш нрав загадочен, Боголюбив и прост...
Зарею свечи пред иконами горят .
Мы подымаемся в свой богатырский рост.
| ЧИСЛО ПОСЕЩЕНИЙ |
|
ПОИСК ПО САЙТУ |
| НАПИСАТЬ АДМИНИСТРАТОРУ
|
©ВалерийСуриков |