* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
Мне бы стать виноградной лозой,
кроткой иволгой с мягким пухом,
смоляной ароматной слезой,
домом с тёплым и радостным духом.
 
И берёзку обвить бы, как хмель,
чтобы ей не грустить одинокой...
Изливаясь на ствольную бель,
ночь проплакать с ней сладостным соком.
 
Расцвести бы подсолнухом в поле
и гореть лепестками огня.
А была бы на то Божья воля, -
пусть малиновкой звали б меня.
 
В стае птах малых - робких, певучих -
свои крылья латала бы летом,..
сохраняя лесные созвучия
вместе с липой, ольхой, бересклетом.
 
Как доверие туч получить? -
чтоб в ненастье лазурным окном
выпускать золотые лучи,
плоть земли согревая теплом.
 
Мне из  сизой бы хвои сосновой
стать лекарством в аптеках целителей...
Жизнь настроить на быт суровый -
на высокий лад, как в обители.
 
Покаянье, молитва с надеждой,..
и душа станет снова чиста.
В обновлённой и светлой одежде
перед вечностью мне бы встать.
 
И, хоть изредка, в облачной гуще
приплывать бы в родные края,
видеть яблони ветки цветущие.
Кто их гладит теперь без меня?

                * * *
В  час летний благодатный облака,
как витражи венецианского   стекла,
рассеивают алый луч закатный.
Все громче птах концерт  бесплатный
звучит в  честь запоздалого тепла.
Багровое мерцание  зарницы
преображает отсветом листву,
в свой тон окрашивает  тени, блузы, лица...
Чуть розовеют перья  налету
у серокрылой  длиннохвостой птицы,
и старой яблони корявый ствол,
и длинный деревянный стол.
Как  часто вечерами слышит он
рулады дивные  и  скромный шелест слов
в беседах наших о друзьях, родне,
о все еще блуждающей  стране
среди  чужих  обманчивых огней.
Об   истине, не заряженной тленьем...
Как распознать  её  в  тумане  мутных дней.
Узнав - как научиться  жить по ней?

                * * *
Из раскалённой солнечной  печи,
не оставляя уголков тенистых,
пронзали воздух жгучие  лучи.
От суховея  увядали листья.
Они срывались с веток жёлтой стаей -
покров деревьев, истончаясь, таял.
Была  со  зноем  зелень  не в ладу -
он слишком часто  приносил беду.
На солнцепеке  засыхали  ели...
Но  яблоки  от  пекла  розовели
и источали  аромат в  саду.
Беззвучие - ни пения, ни свиста,
не видно птиц, летящих, в  час  жары.
Лишь вьются  осы  над кустом  ветвистым
и золотые шелестят  шары...
За  тень  шатровую благодаря  рябину,
сижу  на листьями усыпанной  скамье,
к  стволу  прохладному чуть прислоняю  спину.
И ветерок  горячий льнёт  ко мне.
               
                * * *
Дни отдыха. Нега и лень
В тени прибалтийских сосен.
Читать призывает Монтень.
Премудр… Одолею ли к осени?..
Вид моря. Открыта веранда.
Штиль. Музыка еле слышна.
Пар кофе и взбита сметана-
Земным наслаждалась душа…
Целебные бусы, браслеты,
Одежды изысканной вязки…
В них - искус литовского лета,
В них - жёлтым звенели краски.
Весь берег в янтарной росе.
Дом Канта. Песчаные дюны.
Гуляли по Куржской косе
Простые советские люди...

                * * *
Разъярясь, штормовая волна
Разбивалась о мшистые скалы.
И с пугающим белым оскалом,
Пенясь, камни хватала со дна
И на берег шипела с угрозой…
Предвещая пыл знойного дня,
Небосвод был прозрачен и розов,
И сиял ореолом огня…
Заалел даже скальный гранит.
Солнце, всплыв из воды осолённым,
Еще было холодным и сонным
И лениво взбиралось в зенит…
Южный ветер лазоревым звоном
На струне горизонта звенит…
Божий мир открывается взору:
Небеса и Бискайский залив.
Я давно не бывала у моря.
Мне далёкий залив в тонком сне
Вдруг однажды приснился - луне
Удалось просочить свет сквозь шторы.

                ***
С натужным рокотом аэродрома
и в озаренье   золотисто-алом
нависло  небо мрачно  и устало
холодной   тяжестью  над  крышей дома.
И  молния  его  бичом  стегала...
В осенний рыхлый отзвук поздних  гроз
тоскливые вторгались  стоны-скрипы
разгульным  ветром сгорбленных  берёз
и отголосок  грома, влажный, хриплый.
 
Скрываются от  непогоды   птицы
в густых   сосновых кронах  с  ароматом
от слёз израненной   коры  шероховатой  -
янтарных бусинок смолы живицы.
Дождь разбавляет  её  привкус  горьковатый...
Уже туманятся и быстро блекнут зори.
Тьме предпочтенье отдают часы,
от светового отдаляясь   моря, -
к  зиме  склоняются природные весы.
 
И в неуютной беспризорности  ночи,
без звёзд и  без  луны в  разоре,
извивам  беспросветной  грусти  вторя,
неведомая   музыка  звучит.
Мне   нравятся  мелодии  в миноре...
Свершает  память  свой  заветный  круг,
вспорхнув, как  бабочка  из   тьмы  личины.
В далёкий  тихий  вслушиваясь звук,
парит  между  отрадой  и  кручиной.

                * * *
Август, прохладно встречая осенние дни,
В грусти выходит из области тёплого света.
С Преображения быстро спускается вниз -
Катится, словно с горы - благодатное лето.
Вечным сиянием славы явился Фавор -
Свет неземной лик и ризы Христа озарил.
Был ослеплён белизной человеческий взор,
Дух же - прилив ощутил вдохновляющих сил.
Падает под ноги жёлтый безжизненный лист -
Недалеко времена затяжного ненастья.
Осень степенно подходит - она уже близ,
И покорится земля её сумрачной власти.
Серых холодных дождей захлестнёт нас волна,
Но над душой человека не властна она.

                * * *
Когда моя душа с земли уйдёт
С надеждой робкой на преддверье рая,
Пусть на поминках пьют прозрачный мёд,
Меня, живую, с грустью вспоминая...
 Вино способно сердце веселить,
А я прошу молитвенной печали,
Чтобы, в свои обители вселив,
Мне мою веру Небо увенчало.
Пусть вечный день придёт с закатом лета,
Прохладой усмирив мой жар сердечный.
Пусть, навсегда с земным прощаясь светом,
Жизнь не покажется пустой и быстротечной.
За крестной скорбью ожидает вечность...
Даст Бог - услышим ангельское пение.
Там с близкими ждёт радостная встреча
И бесконечно ласков день весенний.
Не избежать нам смертного исхода...
Душа покинет милые края -
За грань таинственную небосвода
Взлетит от веры пламенной горя.
Вставая тёмной, ледяной стеной -
Какие страсти мне замедлят взлёт,
Не пропуская в светлый мир иной?..
Заряд любви преграду зла взорвёт!

 

 

5.10