С А Й Т         В А Л Е Р И Я     С У Р И К О В А 

                                     ( "П О Д      М У З Ы К У     В И В А Л Ь Д И")

                                    ЛИТЕРАТУРА , ФИЛОСОФИЯ, ПОЛИТИКА


  
О социальной  инициативе  Оптиной  пустыни. Часть29. Несколько слов о метафизике  А. Фурсова


 

                                             ГЛАВНАЯ
                         ПОЛИТИКА - СТАТЬИ, КОММЕНТАРИИ
                                     ЛИТЕРАТУРА: СТАТЬИ И ЗАМЕТКИ
                                  ФИЛОСОФИЯ - ЗАМЕТКИ, СТАТЬИ
                         МОЙ БЛОГ В ЖИВОМ ЖУРНАЛЕ

 


  

О социальной  инициативе  Оптиной  пустыни. Часть29. Несколько слов о метафизике  А. Фурсова

       Та же  ставка   на мобилизационное преобразование  модерна просматривается  и  в разработках  А. Фурсова. Сам же  преобразующий  проект  у него  в  отличие от  С. Кургиняна  не  столько  вносится  в  модерн  сколько выводится из  него  на основе  системного анализа модерна. В  этом  смысле подход А. Фурсова  не  отнесёшь  к  моделям  первого  типа.  Это  своего  рода промежуточная  модель. Тяготеющая к моделям второго типа, но  ограничиваемая  определёнными  априорными  установками,  лишающими ее, как представляется ,   надёжных перспектив.

   Кратко рассмотрим особенности этого подхода  , опираясь  на две публикации (Андрей Фурсов: Библейский проект закончен https://www.yaplakal.com/forum7/topic1559943.html) и

(Андрей Фурсов - Мир сломался. Почему? Как?  Что дальше?

https://rutube.ru/video/916d92e0a835324f4032e3a3ee8dff3d/?r=a )

 

 

Конец формы

 

  А. Фурсов   считает, что  ныне «одновременно идут два процесса: разрушение старого мира и оформление нового»,причём «старый капиталистический мир ломает капиталистическая же верхушка» —«свёртывание прогресса и есть способ создания мировой верхушкой их нового мира». И  сегодня, по Фурсову,  главное  - не дать реализоваться  этому, как он его называет, «темновековому» проекту-  необходимо сопротивление «курсу на варварское сокращение населения планеты, разрушение государства (суверенитета), семьи, науки, образования, здравоохранения».  Для русских и многих других незападных народов,  считает А.Фурсов, в исходном плане места нет. И отсюда его  готовность оказывать  полную поддержку только  такой нашей власти, которая  «остановит погром науки, образования и здравоохранения, т. е. поломает глобальную повестку в этих областях». А  чтобы  предложить свой  план, рассуждает далее  А. Фурсов,  нужно иметь  свою  стратегию, которая  не  мыслима  без  своей  идеологии. Удел же  тех, «у кого в сегодняшнем мире нет идеологии, а следовательно, своего проекта будущего — пикник на обочине истории в ожидании, что, может быть, хозяева позовут на новый праздник жизни». Россия «выжить и победить в XXI в., сохранив идентичность, население и территорию»  может «только путём создания социальной системы, основанной на социальной справедливости...». Нет у  А. Фурсова     каких-то  сомнений и  в оценках  советского периода русской  истории  : «Потому-то мы и победили — за нами была справедливая социальная система, чей коллективистски-антикапиталистический характер соответствовал русским архетипам сознания и подсознания и культурно-историческому коду; как говорил Александр Блок, большевизм «есть свойство русской души, а не фракция в Государственной думе»».

   Чтобы  выжить, России, как считает А. Фурсов, прежде всего  «необходимо отбиться от внешней атаки».   А для этого «нужно очень хорошо представлять себе структуру современного мира, знать силы, действующие в нем и места их обитания». Враг же России определён  с предельной чёткостью:  «глобальные ростовщики и обслуживающие их политики, журналисты, шоу-деятели, причём не только за пределами нашей страны, но и внутри неё. В последнем случае речь идёт о регрессорах, рушащих ценностные, интеллектуальные и технологические основы нашего общества». Так же чётко   вроде  бы определено и то,  что  может сплотить силы, способные привести Россию к спасению: «Лучший способ сплочения — общее дело на основе общих ценностей» .Но  ведь   именно с попыток назвать это самое общее дело и охарактеризовать   его основу  все  сложности -разногласия, как правило,  и начинаются…

      Упоминание  ценностных  основ  не могло  не вывести  А. Фурсова на религиозную  тему. И  она у него  тут же  возникает -Библейский   проект оказывается в центре  его внимания.  Он ссылается на Льва Толстого ,  подчёркивавшего «отличие того, о чём, согласно Евангелиям, учил Иисус, от того, что стало Библейским проектом, у истоков которого стоит Павел… Действительно, там, где у Иисуса — любовь, у Павла и церкви — страх; Иисус конфликтовал с властью, Павел и церковь призвали к подчинению им».

Но эти  отличия, если разобраться, не  бросают  даже малейшей  тени на  идеи Евангелия. Отличия нормальны, они естественны  -  как  любая попытка  практической  реализации любой  идеи.   Без отличий идея попросту не воспроизводима на практике.   И главным при ее воспроизведении   является отнюдь не факт отличий, а  то  насколько  идея  способна держать удар  своей  практической  реализации, то есть  сохранять  при ней, несмотря на все отличия,  свою суть.

      Христианство в форме православия выдержало интерпретационный удар  и католицизма, и протестантизма – сумело  удержать и сохранить  в ценностном наборе своем человеческое совершенство Богочеловека.   Эта   суть христианства    жива  в православии и  поныне - она и сегодня  способна сыграть решающую роль в  социальных преобразованиях. Именно она  легла в основу социальной концепции Достоевского, намеченной им  в «Братьях Карамазовых»...

Судя по  всему, А . Фурсовым   признается неизбежность различий идеи  и ее практической реализации, раз он  считает нужным упомянуть о различиях «между мечтой, революционным порывом, с одной стороны, и организацией, этот порыв утилизующей»…Правда,  его попытка связать   с проблематикой этих различий   «Легенду о Великом инквизиторе» Достоевского», свидетельствует,  что естественными такие различия А. Фурсов все-таки  не признает  и относит  их, видимо,    к  числу  искажений,  способных менять  суть идеи.

   Все  это, надо полагать,  и определяет  отношение  А. Фурсова  к  собственно социальной  роли  любой религии – отношение, которое полностью раскрылось в  следующих далее его суждениях на  тему «годится ли нам православие в качестве государственной идеологии?».

«В России под православием…черту подвёл 1917 г. — vixerunt (отжили)».    Да  и вообще «время религии во всём мире уходит; нынешний взрыв исламизма — явление политическое, это арьергардные бои»...То  есть собственно социальный  возможности религий, получается, практически исчерпаны. На  что-то   еще может претендовать ислам, но даже христианство со своей  жемчужиной «самоограничение - как   оптимальная форма самоутверждения»   безоговорочно отставлено.  Впереди «некрасивая  и кровавая»  смерть  капитализма  и «варваризация  значительной  части планеты». Перспективу такую  к числу особо ясных не отнесёшь, и   вопрос, что же  все-таки будет дальше, остаётся.  На него А. Фурсов  и пытается дать ответ во второй, совсем уж недавней публикации . Веховым событием в ней  названа конференция 2018 года в Санта-Фе. Среди ее участников  учёных не было  - одни разведчики и юристы. На конференции обсуждались четыре сценария будущего. В  пользу  безнадежного катастрофического высказалось 55 %  участников, но  аж целых, 25% -   в пользу… антропологического перехода. Суть его - выстраивание общества «с биологическими различиями между верхами и низами»( верхи и низы как биологические виды).  «Переход к новому миру требует контроля над духовной и информационной сферами. Для этого и нужно лишить людей собственности». Сделать  же это поможет инклюзивный капитализм  . Вот в 2020  году  и был  создан  совет по инклюзивному капитализму во главе с папой Франциском и представителем клана Ротшильдов…        Этот совет состоит «из 27 человек, называющих себя "стражами"». Они - руководители 27  из 147 корпораций, охватывающих 1318 крупнейших  компаний. Это - верхушка капиталистического мира. Ее главная нынешняя задача - обеспечить «контроль над духовной сферой и поведением людей». Через  такую, скажем, форму «продовольственной диктатуры»,  как связь «доступа к качественной едес социальным статусом»Отвечая  на вопрос ,почему  мировая верхушка    ломает имеющуюся систему и идёт  на все эти непотребности, А.Фурсов отмечает, что  прежние  способы поддержания  динамики  развития капитализма  , такие, как   захват новых территорий  и  мировые войны, исчерпали  себя. Мир  поделён, социалистический лагерь разграблен, мировая война невозможна из-за ядерного оружия - экономика же «уперлась в барьер». Приходится искать новые пути-Римский клуб  и выступил  с доктриной «пределов роста и нулевого роста». Антропологический переход  , видимо,и    можно рассматривать как одну из революционных форм реализации этой доктрины  - как революционный переход к новой нормальности через социальную катастрофу. Вписывается  у А. Фурсова    в такой  переход  и пандемия коронавируса.

Очевидно  ,  что для  осуществления  всех этих  замыслов   необходима некая  надгосударственная  специфическая  система  управления. К ее характеристике  в общем-то  и  приступает  А. Фурсов  в  заключительной части  своей работы. Но это  не  является описанием  самой  системы , а всего лишь ее   возможных    главных составляющих. И  речь здесь идёт  прежде всего об экономической элите: «На вершине мировой экономической пирамиды находятся "эксисты", контролирующие передовые факторы производства,социальные цифровые платформы, такие как Google, Microsoft и Facebook, играющие ключевую роль в контроле над социальными сетями, Биг Фарма и финансиализм». А также о  структуре( со ссылкой на Виттенбурга)  мировой власти: «мировая власть как «игра с хозяевами, игроками, помощниками игроков и фигурами»- «Хозяева игры придумывают и меняют правила. Игроки реализуют замысел хозяев, действуя по их указаниям. Помощники игроков и фигуры выполняют волю хозяев и игроков». Не остсвлены без внимания и  кластеры мировой элиты:   их, существующих с XVI века, четыре. Первая группа включает монархии Северной Европы и Великобритании. Вторая группа включает Ватикан, Габсбургов и аристократии Северной Италии и Южной Германии. Англосаксы делятся на британо-американские(группа 3) и американо-британские кланы(группа 4).

    Основные же особенности  нынешнего бытия мировой цивилизации А.Фурсовым  сводятся к тому, что «национальные государства теряют конкурентоспособность с транснациональными корпорациями»; «капитал превращается в цифру, что приводит к слиянию капитала, государств и надгосударственных структур»;  и  потому основой новой глобализации будут          «макрозоны, а не на государства». Дана краткая характеристика  этих  макрозон. Две из них(Китай и Африка)  уже сформировались. За другие   идёт борьба: «США стремятся ослабить Европу и Россию, а также контролировать ресурсы Центральной Азии»; «Китай вытесняет США из Евразии и контролирует ресурсы Центральной Азии»; «Евросоюз стремится разрушить Россию и присвоить ресурсы, но сталкивается с сопротивлением Китая и США»; «Британцы восстанавливают невидимую империю и стремятся создать макрозону в Восточной Европе»; они хотят «вернуть США под контроль британо-американских кланов и создать глобальную империю». Что  касается России, то она, по мнению  А.Фурсова,  и утратив фактически влияние в Средней Азии, может все-таки претендовать  на  формирование некой  анклавной  макрозоны ( +Центральная Африка+ Северная Корея + Иран)…

Итак , А. Фурсовым предпринята попытка  в форме некоторого рабочего  наброска    дать характеристику отдельных структурных особенностей  того промежуточного состояния (между старым и новым мировым порядком), в котором пребывает ныне мировая цивилизация. И он  сам объясняет,  почему  речь может идти  только  о  рабочем наброске, не более того: отсутствие   принципиально новой науки  об обществе, обращённой к   текущим проблемам   социума,     иную  возможность  просто исключает.  В  силу всего этого,  видимо, так   и остался открытым вопрос о том, что же дальше. Лишь  в ответах на  вопросы А.Фурсов  рискнул хоть как-то высказаться на этот счёт. Он допускает ,что выход цивилизации из капитализма будет зеркальным ее входу в капитализм. Входу предшествовала общеевропейская - Тридцатилетняя - война , псоставленная из четырёх локальных. Почему бы  не допустить, что на выходе  будет нечто подобное?.. Благо  две локальных войны(в Сирии и на Украине)  уже, считай, состоялись. Громыхнёт  еще ,скажем, на Кавказе  и в Центральной Азии, и придёт тогда новый мировой порядок …  Какие –то  внутренние преобразования  кого-либо из участников  Большой  игры, исключаются, таким образом,  полностью. Хотя говорится, все-таки говорится  в одном из ответов на вопросы  о важности мобилизации общества  в России... И о необходимости учёта советского опыта

 

 





 

 
                 ЧИСЛО 
          ПОСЕЩЕНИЙ 
    
        
         ПОИСК  ПО САЙТУ
Яndex
 
               НАПИСАТЬ        АДМИНИСТРАТОРУ 
                 САЙТА
Рассылки Subscribe.Ru
Советую прочитать
©ВалерийСуриков